Укрощение строптивых - [2]

– И это может случиться быстрее, чем ты думаешь, – с горечью сказала себе вслух Иден, убежденная, что на этот раз долготерпению миссис Персиваль придет конец и она обязательно выполнит свою угрозу, сообщив полковнику обо всех прегрешениях барышни Гамильтон. – А винить, кроме самой себя, некого, не надо было так далеко забираться, – подвела итог своим размышлениям Иден.

Посмотрев вперед, девочка увидела длинный ряд залитых розовым светом одноэтажных домиков с куполообразными крышами. Сердце ее забилось ровнее, она вдруг подумала, что еще не поздно и, возможно, удастся пробраться в дом незамеченной. Она успокоилась, тихонько запела от радости и подняла руку к полоске муслина, которая закрывала лицо, чтобы отцепить ее. Однако в следующее мгновение Иден едва не вылетела из седла, когда Мемтаз резко задрала морду и громко заржала.

– Что случилось, piari? – спросила девочка и, наклонившись вперед, успокаивающе погладила лошадь по шее.

Неожиданный треск выстрелов заставил ее пригнуться. Иден с ужасом заметила темные клубы дыма, поднимающиеся над верхушками деревьев. Наконец-то она поняла, что розовое сияние, освещающее военный городок, – не отражение восходящего солнца, а сполохи страшного пожара.

Подстегнув Мемтаз, Иден направила ее к воротам, но впервые в жизни маленькая храбрая лошадка отказалась подчиниться приказанию хозяйки. Она громко фыркнула, заартачилась, резко повернула, и, когда Иден попыталась развернуть ее, лошадка встала на дыбы, отказываясь слушаться.

Иден спешилась, взяла лошадь под уздцы, но та вскинула голову и отступила назад, и только тогда девочка разглядела, чего так испугалась Мемтаз.

Это был труп британского солдата. Он лежал лицом вниз, кавалерийский мундир на нем разъехался надвое от удара сабли, а перемешанные с пылью светлые волосы слиплись от спекшейся крови. Иден ужаснулась, узнав в нем молодого Колина Джеффорда, одного из порученцев полковника Кармайкла-Смита. Она в страхе посмотрела в сторону ворот и увидела недалеко еще один труп, и еще... и еще...

– Нет! – прошептала она. – Нет! Со стороны бараков раздался ружейный огонь. Иден метнулась к стене. Пригибаясь в густом кустарнике, она тянула лошадь за собой. Надежно привязав ее к кусту, девочка перелезла через стену и затаилась в ветвях дерева. Густой едкий дым щипал глаза и мешал смотреть, а бушующий огонь превратил и без того мучительную жару в адское пекло.

На дороге и на узкой полоске травы между парадным плацем и арсеналом вповалку лежали тела убитых. Иден не верила своим глазам: убитые были не солдатами, а гражданскими – белая женщина с двумя детьми, несколько слуг-индусов. Иден показалось, что она узнала в убитой женщине жену лейтенанта Уикэма, но тело было настолько изуродовано, что сказать наверняка было трудно.

Услышав новые выстрелы, девочка поспешила нырнуть в густую листву дерева. Она с ужасом увидела, как мимо на лошадях из гарнизонной конюшни пронеслось не менее полудюжины соваров, конников-индусов, вооруженных ружьями.

– Маго! Маго! – услышала она их крики. – Смерть иноземцам! Никого не щадить!

Со стороны арсенала их встретил ружейный залп – горстка английских солдат успела занять позицию для обороны. Однако их быстро заставили замолчать несколько метких выстрелов конников. Когда стихли последние выстрелы со стороны англичан, они победно потрясли в воздухе кулаками.

– Вперед, братья, вперед! – выкрикнул один из соваров. – Англичан еще много! Прикончим их всех! Вперед на Дели!

– Нет! – вырвалось у Иден, когда она смотрела, как исчезают в облаке пыли совары. – Нет! Неправда! Не может быть!

Но это была правда. Именно это предвидел ее отец, когда безуспешно пытался предупредить свое начальство. Но к нему не прислушались, отмахнулись от его опасений, мол, среди сипаев, наемных солдат-пехотинцев, постоянно случаются волнения, потому что в армиях Ост-Индской компании, могущественной британской фирмы, управляющей всей Индией, служат местные. С какой стати бояться таких разговоров, если ими все и кончается!

Отца Иден не удовлетворяли такие уверения: он-то хорошо знал, как быстро недовольство сипаев и соваров находит путь к сердцам и умам простых людей, населяющих Индию. Это постоянно растущее недовольство было вызвано политикой отчуждения, которую вела Ост-Индская компания, захватывая даже дружественно настроенные штаты и насаждая там своих правителей. Полковник Гамильтон с горечью говорил, что в общем и целом вся эта политика сводилась к откровенному захвату земель, и, конечно, нельзя ожидать, что народ Индии будет долго терпеть такое положение.

Невероятно, но хозяева Компании даже не пытались скрыть, что прекрасно понимают свои действия. Но жадность заставляла их захватывать даже беднейшие штаты. Эти люди были непоколебимы в своей высокомерной убежденности, что помогают отсталому народу встать на путь просвещения и прогресса, считали этот народ слишком темным, чтобы торговать с ним честно и по справедливости. Так ли уж важно, если на пути к цивилизации будут скинуты много лет правящие раджи захваченных штатов? Ведь они – существа низшего порядка, марионеточные фигуры, которые правят цветными и черномазыми, а стало быть, никем другим управлять не способны. «Чего можно бояться со стороны этих невежественных дикарей?» – презрительно вопрошали хозяева Компании.