Укрощение невесты - [62]

— Что? — воскликнул Годфри и густо покраснел, но сразу позабыл о своих глубоких переживаниях, заметив лежащего без движения Алекса. — Лорд Алекс болен?

Мерри опустила полог и, повернувшись, увидела, как парень встал на колени рядом с хозяином. Он чуть не плакал.

— Нет, — ответила она. — На него напали.

— Напали? — переспросила Уна и подошла ближе к постели. — Но кто?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — сказала Мерри и тоже подошла поближе к Алексу.

Он был по-прежнему бледен и неподвижен и казался совершенно беззащитным. Грустно вздохнув, она спросила Уну:

— Ты говорила, что Годфри был пьян, когда полез к тебе в повозке, Как ты это определила? От него пахло вином?

— Я не был пьян! — запротестовал Годфри. — По крайне мере я так не думаю. Я выпил только полкружки вина, которое вы дали мне, но этого было недостаточно, чтобы…

— Нет, дело не в запахе, — ответила Уна, и парнишка замолчал, глядя на нее. — Запах, конечно, был, но несильный. Просто у него заплетался язык, он был ужасно неловок, а глаза стали совсем черными. — Уна пожала плечами. — Вот я и решила, что он пьян.

— Но я не был пьян! — настаивал на своем Годфри.

Мерри не обратила на мальчика внимания.

— Алкоголь не вызывает расширения зрачков, — задумчиво сказала она.

— Но у вашего мужа он вызвал именно такую реакцию. Каждый вечер с тех пор, как мы появились в д'Омсбери, его глаза были чернее ночи, — заспорила Уна, но потом была вынуждена признать: — Хотя я никогда не замечала, чтобы алкоголь оказывал подобное влияние на вашего отца и братьев.

— Лорд Алекс вовсе не пьяница, — сообщил Годфри. — И он не выпивал после вашего приезда.

— Что за чушь! — вспылила Уна. — Каждый вечер после нашего приезда в д'Омсбери он не мог на ногах стоять и едва ворочал языком. Он такой же пьяница, как лэрд Стюарт и его сыновья.

— Ничего подобного, — продолжал настаивать Годфри. Мальчишка покраснел и воинственно выпятил грудь — как петух, который собрался прокукарекать. — Лорд д'Омсбери не пьяница, и вы никогда не заставите меня поверить в то, что он пил несколько недель подряд.

— Нет, конечно, нет, — вздохнула Мерри.

— Что? — в один голос воскликнули Уна и Годфри. Мерри не была удивлена реакцией своей служанки, но поведение оруженосца, только что с пеной у рта защищавшего своего трезвенника хозяина, заставило ее слегка улыбнуться. Несмотря на весьма твердую позицию, парнишка, похоже, был не слишком уверен в своем господине. Мерри была рада объяснить ему, в чем дело.

— Алкоголь не вызывает расширения зрачков, — сказала она.

— А что вызывает? — спросила Уна.

— Некоторые травы и тонизирующие сборы, — сказала Мерри и внимательно посмотрела на Годфри. — Послушай, мне необходимо, чтобы ты очень точно описал, что чувствовал, когда начал приставать к Уне, и с чего все началось.

— Ой, ну… я… — Годфри покраснел, как спелое яблоко. Мерри понимала, что ему очень неловко, но ей нужна была информация.

— Поверь, я вовсе не пытаюсь тебя смутить, — сказала она, серьезно посмотрев на мальчика. — Это действительно очень важно.

Он долго смотрел в пол, потом потряс головой.

— Сначала мне было очень плохо. Меня бросало то в жар, то в холод. И я сильно кашлял.

— Да, именно тогда я дала тебе вино с травами. Годфри поколебался, потом кивнул:

— Вскоре после этого я почувствовал себя как-то странно.

— Интересно, ведь я дала тебе обычный общеукрепляющий сбор, — пояснила Мерри, и тут ее осенило: — Подозреваю, что-то уже было в самом вине. Мы налили себе по полкружки, но Алекс сделал только один или два глотка. Потом мы отправились смотреть, что случилось с кобылой, затем явился ты и раскашлялся. Я взяла одну из кружек, чтобы размешать в ней травы, и только потом поняла, что это была кружка Алекса.

— То есть вы считаете, что вино моего господина было отравлено, а я его выпил? — растерянно спросил Годфри.

— Да. А теперь скажи, в чем проявилась странность твоего самочувствия и как скоро после того, как ты выпил вино, это началось.

Годфри замялся. Ему хотелось задавать вопросы об отравленном вине, а не отвечать. Однако чувство долга одержало верх, он бросил косой взгляд на Уну и начал говорить:

— Думаю, это началось, когда я уже был в повозке. Уны еще не было. Я чувствовал себя отвратительно и никак не мог уснуть. За несколько минут до этого мне казалось, что я засну стоя, но как только я залез в повозку, сон как рукой сняло. Мне хотелось куда-то бежать. Но я знал, что вы и милорд рассердитесь, поэтому я смирно лежал и старался уснуть, но…

— Но? — поторопила Мерри.

— Мне показалось, что все вокруг расплывается, — сказал он, явно испытывая затруднения с подбором слов. — Я смотрел на костер, видел, что вокруг снуют люди, но у меня создалось впечатление, что все покрыто густой вуалью. — Он поморщился. Очевидно, воспоминания были не из приятных. — И еще мне было жарко, очень жарко. Я горел как в огне. Больше всего на свете мне хотелось сорвать с себя всю одежду, чтобы стало хоть немножко легче, а потом…

— Продолжай, — улыбнулась Мерри.

Годфри застонал, но признался, упорно глядя в пол:

— А потом мой дракон пробудился и потребовал накормить его… немедленно…