Украсть Ленина - [7]

— Вы слышали? — все так же восторженно заорал Вадик. — Багаж! Виза!

Не отрываясь от Вени, он простер в сторону руку и защелкал пальцами. Тут же в непосредственной близости от щелчков нарисовался крепыш в костюме, шаркнул, кашлянул.

— Вадим Сергеевич?

— Ты что, глухой? — проорал Вадька. — Багаж! Виза!

Крепыш вздрогнул, подхватился, почтительно склонился к Вениному плечу:

— Попрошу, пожалуйста, ваши билет и паспорт.

Слово «ваши» он произнес одним дыханием, дабы не осквернять нечистотой уст обращение к хозяйскому другу. Веня поспешно протянул документы.

— Вот и все! — Вадька хлопнул его по спине и потащил было к лимузину, куда уже усаживались Витька с Вовочкой, но остановился на полдороге. — Черт! Музыка! Где музыка, мать вашу?! Всех уволю!

Из недр лимузина немедленно грянул туш. Охрана пятилась к джипам, не переставая контролировать сектора. Подошел аэродромный автобус, распахнул двери, но никто из пассажиров самолета даже не пошевелился: все, открыв рты пошире автобусных дверей, наблюдали за торжественной встречей своего бывшего попутчика.

— Погоди! — скомандовал Вадик около машины. — Сначала я. Надо подготовиться. Сосчитай до десяти и заходи. У-у-у, морда!

Он сжал Веню в объятиях, явно сожалея, что вынужден оторваться от него хотя бы даже на несколько секунд, и нырнул внутрь. Веня нечувствительно досчитал до десяти и последовал за другом. Джип с мигалкой включил сирену и рванулся вперед, расчищать дорогу. Перед тем, как захлопнуть за собой бронированную дверцу лимузина, Веня в последний раз обернулся — как раз для того, чтобы наткнуться на остановившийся взгляд инвалида Дуди Регева. Было бы чудовищным приуменьшением сказать, что Дуди выглядел удивленным. Дуди выглядел пораженным молнией. Его руки безвольно обвисли, черные брови улетели куда-то вверх, к затылку, а челюсть, наоборот, отвисла так, что практически лежала на коленях. В таком шоке Веня не видел бравого спецназовца никогда, даже там, в Ливане, четырнадцать лет тому назад, в импровизированном лазарете на берегу к северу от Тира, куда его притащили с размозженной ногой и двумя осколками в животе.

Туш смолк. Ярко освещенная внутренность лимузинного салона встретила Веню троекратным «ура». Вадька, Витя и Вовочка смотрели на него, подняв бокалы с шампанским. На сервировочном столике стояли холодные закуски, рядом светился бар с бутылками. Витя улыбался знакомой, слегка отрешенной улыбкой. Вовочка опять плакал — да что это с ним такое? Вадик сиял, лучился немного озабоченным счастьем хозяина, долго готовившего и вот, наконец, осуществившего свою давнюю мечту о настоящем празднике.

— За встречу! — прокричал он, подсовывая Вене пузырящийся бокал. — Гусары пьют сидя, но залпом! Раз, два, три!

Веня выпил и сморщился — в его бокале оказалась водка, газированная водка. Вадька немедленно поднес ему малосольный огурчик и восторженно хлопнул по плечу.

— Извини, чувак. Тебе нас догонять надо. Мы-то с утра на кочерге. Глянь на Вовика: льет слезы без остановки. Он теперь у нас такой, как выпьет, плачет.

— Вы болван, Штюбинг, — надменно произнес Вовочка. — Не слушай его, Веник. Это я так потею, через глаза.

Вадик расхохотался, достал сифон и плеснул Вене в бокал очередную порцию «газировки», а остальным снова налил шампанского.

— Ну, еще по одной. Давайте.

Лимузин тронулся с места — незаметно, почти без толчка.

— Эй! — свирепо завопил Вадик. — Уволю! Я вам когда сказал трогать? После второй! После, а не во время! Ну что за идиоты!.. Поверите ли, ребята, не с кем работать. Ни у кого бестолковка не варит, ну ни у кого… просто катастрофа какая-то… Поехали, дорогие.

Они снова выпили.

— Значит так, — сказал Вадик, поставил бокал и запел, дирижируя обеими руками. — «Программа у нас большая, программа наша такая. Жила бы страна родная…» Шутка. Сейчас мы дружно направляемся в многофункциональный реабилитационно-оздоровительный центр, в просторечии именуемый «баня». Веньке с дороги не помешает, да и остальным тоже не вредно будет поправиться, правда Вовик?

— «Шутка…» — мрачно передразнил Вовочка. — «Жила бы страна родная» — это тебе не шутка, Штюбинг. Нашел чем шутить.

— Да ладно тебе, — отозвался Вадик. — Расслабься, вояка хренов. Патриотические мероприятия запланированы у меня отдельно, специально для тебя. Дай сначала немножко отдохнуть. Итак, оздоровив главные органы и особенно члены, мы следуем на торжественный ужин в особняк, по недоразумению занимаемый в настоящий момент домом Архитектора. Хрен его знает, кто он, этот Архитектор, но фамилия звучит подозрительно. Недоделанно как-то. Было бы «Архи-протектор», еще можно было бы на колеса натянуть, а так…

Вадик хлопнул себя по коленям и захохотал. Он вообще производил удивительно много шума.

— Ленин это словечко любил… — так же мрачно заметил Вовочка. — «Архи». Так и писал: «архи-важно»… или «архи-глупо»…

— Погоди-погоди, — сказал Витя. — Это уж не тот ли особняк на Герцена, наискосок от дома Набокова? Там же интерьеры обалденные, я помню.

— Он самый! — завопил Вадик. — Только Герцена твоего, Витек, давно уволили, без выходного пособия. Пущай теперь в Лондоне улицы именует, звонарь сраный. А у нас улица называется Большая Морская, поняли? И снял я этот особнячок на вечер по одной-единственной причине: папашку его первой хозяйки звали… ну, кто догадается?