Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [52]

Страдание и отчаяние народа увеличилось новым приключением, соделавшим еще замечательнее всей земле эпоху. Чиновное Шляхетство Малоросийское, бывшее в воинских и земских должностях, не стерпя гонений от Поляков и не могши перенесть лишения мест своих, а паче потеряния ранговых и нажитых имений, отложилось от народа своего и разными происками, посулами и дарами, закупило знатнейших урядников Польских и Духовных Римских, сладило и задружило с ними и, мало по малу, согласилось, первее на Унию, потом обратилось совсем в Католичество Римское. В последствии сие Шляхетство, соединяясь с Польским Шляхетством свойством, родством и другими обязанностями, отреклось и от самой породы своей Руской, а всемерно старалось, изуродовав природныя названия, приискиват ьи придумывать к ним Польское произношение и называть себя природными Поляками. Почему и доднесь видны у них фамилии совсем Рускаго названия, каковых у Поляков не бывало, и по их наречию быть не могло, на пример: Проскура, Чернецкий, Кисиль, Воловичь, Сокирка, Комар, Ступак и премногия другия, а из прежняго Чаплины назвался Чаплинский, из Ходуна Ходинский, из Бурки Бурковский, и так далее. Следствием переворота сего были то, что имения сему Шляству и должности их возвращены, а ранговыя утверждены им в вечность и во всем сравнены с Польским Шляхетством. В благодарность за то приняли и они, в разсуждении народа Рускаго, все систему политики Польской, и подражая им, гнали преизлиха сей несчастный народ. Главное политическое намерение состояло в том, чтобы ослабить войска Малоросийския и разрушить их полки, состоящие из реестровых Козаков, в чем они и успели. Полки сии, претерпев в последнюю войну не малую убыль, не были дополнены другими; от скарбу и жилищ Козацких запрещено чинить всякое в полки всположение. Главные начальники воинские, перевернувшись в Поляков, сделали в полках великия вакансии. Дисциплина военная и весь порядок опущены, и Козаки реестровые стали нечто пресмыкающеесь, без пастырей и вождей. Самые курени Козацкие, бывшие ближе к границам Польским, то от гонения, то от ласкательств Польских, последуя знатной Шляхте своей, обратились в Поляков и их веру, и составили известныя и поныне околицы Шляхетския. Недостаточные реестровые Козаки, а паче холостые и мало привязанные к своим жительствам, а с ними и все почти охочекомонные, перешли в Сечь Запорожскую и тем ее знатно увеличили и усилили, сделав, с тех пор, так сказать, сборным местом для всех Козаков, в отечестве гонимых, а напротив того знатнейшие Запорожские Козаки перешли в полки Малоросийские и стали у них чиновниками, но без дисциплины и регулы; от чего в сих полкахь видимая сделалась перемена.

В сие смутное (122) для Малоросии время, когда все в ней дышало злобою, мщением и отчаянием, возникло новое зло, как бы самым адом устроенное на пагубу людскую. В 1604 году некто Москвитянин, проживавший в доме воеводы Сандомирскаго, Юрья Мнишка, назвался Московским Царевичем Дмитрием, о котором прежде носился слух, что он в малолетстве убит происками Боярина тамошняго, Годунова, по нем в Москве воцарившагось. Но сей, называвшийся Царевичем, утверждал и манифестовал, что он есть действительно Царевич, спасшийся от смерти убийством другаго младенца, церковничаго сына, на место его подставленнаго. Со стороны Царя Годунова доказано в Польше переписками с Послами, убитаго Царевича совершенно знавшими, что тот Царевичь точно в мертвецах, а называющийся им бродяга есть лишенный дьяконства монах, Гришка Отрепьев. Но, не смотря на такия доказательства, двоякие интересы взяли свою силу. Воевода Мнишек хотел видеть дочь свою, Марину, Царицею Московскою, выдавши ее замуж за называвшагося Царевичем тамошним, с которым у них о сем соглашенось, и для того стряпал за него у Короля Польскаго и у Сената, а Король с Поляками, пользуясь сим случаем, хотели, сделавши претендатора онаго Царем Московским, поделиться с ним Царством его и удовлетворить тем заматерелую вражду свою на царство Московское. И потому предпринято выставить все силы Польския против сил Московских в пользу Самозванца. Театром же зрелища того определена судьбою северная Малоросия. Войска Московския, предводимыя многими Воеводами, Боярами, Думными Дьяками и многими Окольничими и Стольниками разных степеней, вошли первые в Малоросию и, пройдя в ней пограничный город, Севск, переправились через реку Десну при городе Северском-Новгороде, а миновавши его, расположились станом на горах Новгородских, по дороге Черниговской. Граждане Новгородские и все повета тамошняго жители, от времен Епископа их, Лежайскаго, и Протопопа Пашинскаго, поруганных за благочестие на соборище Брестском, питавшие ненависть к Униятству и их творцам, были вновь оскорблены Поляками отбором у них двух монастырей, против замка мужескаго Успенскаго, и, на Ярославле горе, девичьяго Покровскаго, из которых первый обращен в Базилиянский кляштор, а другой переделан на кляштор Доминиканский. А потому не имели они никакого усердия к Полякам и их интересам. Напротив того врожденная склонность к единоверцам и однородцам делала их всегда приверженными к народу Рускому или Московскому. И за тем в проход их войск не только не оказали им ничего неприятельскаго, но и в надобностях путевых явно им пособствовали, обнаружив сею неосторожностию вражду свою к Полякам.