Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [223]

и прежде не были заселены русским народом, а равно и местность за Семью до Донца, оставалась во власти кочевников еще с того времени, когда северянское населенине в XI–XII в. было оттеснено с этой исконной земли половецкой».

С. 42. «Есть известие, что уже ко времени Гедемина относится начало землевладения литовских панов на территории южной Руси; Билевский отметил такой факт на межигорской рукописи (содержащей так называемые летописи Волыни и Украины)…».

С. 47. «От времен Сигизмунда I до нас дошла полная перепись князей и землян Волынской земли 1528; в ней (кроме князей) находим более, чем 200 фамилий, и между ними только две литовские: Прушкис и Монтовтович».

«Государство им [племенем] основанное, уже при Ольгерде, сделалось вполне русским (по правительственному языку и учреждениям); в нем не замечается никакой борьбы между племенным литовским началом и большинством населения – русским».

С. 48. «В XV и нач. XVI в. отмечаются литовские землевладельцы в киевской земле, как особый класс…». «Наконец «литовские паны» в то время были уже по национальности – русскими».

С. 49. «…южнорусс противопоставил себя белоруссу, которого именует литвином».

С. 51. «Благодаря самостоятельному положению киевского князя, династическая уния 1386 г. не произвела никакого переворота в составе и характере населения киевской земли».

С. 52. «Новые попытки колонизации были производимы среди повторяющихся новых частичных, но страшных нападений татар в XIV и XV веков; при этом в одинаковом положении с киевщиною находились и прибужския и приднестровские степи, или так называемое Подолие».

С. 55–56. «Можно признать за несомненные лишь следующие соображения: до Витовта Черкасы несомненно уже существовали, как поселение особого нородца и как укрепление, тянувшее к Киевской земле…».

С. 56. «Правда есть догадки о существовании Черкас еще в до-татарскую эпоху, ибо тюркские народцы, жившие здесь уже тогда именовались черкасами (Кар. И. Гос. Р. II, прим. 396), но это могло относиться к народу, а не к городу. Равн. обр. неизвестно, на чем основано показание Болтина, о возникновении Черкас около 1284 г., когда будто бы бежали сюда колонисты из Рыльских слобод баскака Ахмата, после разрушения этих слобод князем Олегом».

С. 57. «Во всяком случае со стороны юго-востока пределы литовского государства в то время дошли до Черного моря не посредством фиктивных прав завоевания, а в силу фактического обладания южными степями. Русския поселения никогда прежде, в самую блистательную эпоху Владимира святого и Мономаха, не доходили до этих пределов.

Огромная часть этого пространства в XV в. входила в состав княжества киевского; оно простиралось с севера от Мозыря за Припетью на юг до Черного моря, и с запада от бассейна Днестра на восток до Донца. В пределы киевского княжества включались не только будущее киевское воеводство, но и браславское и часть подольского, а также все Заднепровье от Любеча до Засулья».

С. 59. «Но такой исключительно военный, характер имели в начале XV в. лишь самые отдаленные украинные замки…».

С. 60. «Таким образом мы находим, что в 1-й половине XV века в степной украинной полосе стояли: на левой Днепра города: Глинск, Снепорож (кроме черниговских и курских городов); а на правой: Черкасы, Балаклей (с. Черкасского уезда), Корсунь (Карасунь), Ходоров (Канев.у.), Дашев, Мушач (м.б. Мушуров Звенигородского уезда), Звенигород, Браслав, Немиров (Немир), Сокаль, Тушинь».

С. 63. «С XV века начинается и землевладельческая колонизация киевских украинных мест».

С. 64–65. «По отношению к степным местам в при-бужской украйне в актах сохраняются сведения о раздаче их при Витовте…».

С. 66. «В этом же характере утверждается частое землевладение и при-бужских степях, около Хмельника, Винницы и Браслава».

С. 69–70. «Чрез все указанные способы колонизации в Киевском княжестве [в XV в.] распространялось население, исключительно русское. Поименных переписей населения от того времени не сохранилось до нас; однако некоторыя указания и этого рода есть; так по упомянутой выше «Записи о денежных и медовых данях», население, обложенное данью, перечисляется так: Микула с сыном, Павел с детьми, Левон Станеевич, Кузма, Павел, Захарья, Ходыка, Агафоник, Петр Дьяков, Ондрейко, Ходор, Савостьян, Ивановы дети, Василь и пр. [Ак. 3. Р. И. № 26]».

С. 70. «Что касается до светских владельцев, то их русская национальность также не подлежит никакому сомнению, что видно уже отчасти из имен и фамилий, приведенных выше. Новое землевладельческое население Браславского повета при Свидригайле не есть сброд польско-татарско-русский, а исключительно состоит из русских элементов; так в грам. 1431 г. перечисляются: Карп Иванович Микулинский, Тихон Слупиця, Василь Омелкович, Семен Юзыпович, Максим Тымкович, Ярмола, Евсей, Кмыта. Бояре Хмельницкие, упоминаемые там же, суть: Васко, Кондрат, Евсей».

С. 75. «…в акте Городельской унии все фамилии, принявшие польские гербы, были литовские, и ни одной южно-русской. Хотя князьями Волыни были католики (Витовт, а потом Свидригайло), но и они постоянно защищали интересы русской национальности; сверх того Волынь нашла себе местных вождей в знаменитом роде князей Острожских, из которых Даниил (как упомянуто) дал отпор Казимиру Великому в 1343 году».