Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки - [39]
На грамоте не было только подписи патриарха Александрийского Мелетия, в связи с чем Константинопольский собор 1590 года не всеми признавался полным. Однако на аналогичном соборе, состоявшемся в 1593 году, Мелетий Александрийский не только согласился с учреждением Московской патриархии, но и обосновал это в 28-м правиле Халкидонского собора. За патриархом Московским Иовом признавалось пятое место среди патриарших кафедр, а российский царь номинально приравнивался к византийскому василевсу.
Так завершился длительный путь создания Московской патриархии, юрисдикция которой, однако, не распространялась на все восточнославянские земли. Вне ее влияния оставалась Киевская митрополия, власть над которой сохранял Константинопольский патриархат. Это продолжалось еще почти целое столетие. Положение изменилось только в 1686 году, когда, согласно «Вечному миру» с Польшей, Левобережная Украина с Киевом отошла к России. Разумеется, это не могло не отразиться и в церковных делах.
Так как большая часть канонической территории Киевской митрополии оказалась в составе Русского государства, возник вопрос о ее новой церковной юрисдикции. Точнее, относительно новой, поскольку после переселения митрополитов киевских в город Владимир в конце XIII века именно отсюда осуществлялось управление всей Русской православной церковью в течение длительного времени.
Вряд ли стоит доказывать, что в составе единоверной России Украинская православная церковь получила большие возможности для развития. Церковные иерархи начали перетекать из польской части Украины в русскую. Среди них был и епископ Волынский Гедеон Четвертинский, ставший вскоре главой Украинской православной церкви. В 1686 году Московская патриархия «высвятила» его на митрополита Киевского, что нашло понимание и в Константинопольском патриархате. В 1687 году патриарх Дионисий с согласия других патриархов прислал грамоту, утверждавшую новый порядок, который сохраняется и до наших дней.
Такова правда истории. С ней можно не соглашаться, не принимать ее, считать, что она нас ни к чему не обязывает, но желательно все-таки знать ее. Как и то, что патриарх Константинопольский считается первым православным иерархом только по чести. По значению же таковым уже давно является патриарх Московский как глава самой большой православной общины в мире. После объединения русских церквей (отечественной и зарубежной) он де-факто обрел вселенский статус. Эти знания, возможно, уберегли бы светских властителей от публичной демонстрации ужасающего дилетантизма. И они не пытались бы в одночасье решить то, на что в прошлом порой не хватало и целого столетия, и, разумеется, не испытывали бы неприятных разочарований.
«Их Всесвятость», как известно, не благословил В. Ющенко в его мечтах. И не потому, что не сочувствовал им. Просто, в отличие от президента, он знал о канонической нелегитимности такого благословения и его негативных последствиях для всего православия — как вселенского, так и украинского, которое могло испытать еще один раскол. Поэтому патриарх в своем выступлении на Софийской площади настойчиво объяснял, чем являются для православной церкви каноны, духовная идентичность, историческая память и традиции. На вечернем приеме, состоявшемся на Софийском подворье, патриарх Варфоломей, выступавший в неестественной для себя роли одного из хозяев (вместе с президентом), выразил надежду, что будущий юбилей крещения Украинская православная церковь отметит единой.
Пожелание вполне корректное, и путь к его достижению несложен. Для этого достаточно двум отколовшимся от матери-церкви ветвям вернуться в ее лоно. И не нужно придумывать новую церковную организацию. В. Ющенко называл ее и поместной, и национальной одновременно, смешав грешное с праведным. Христианство (и православие в том числе) не знает национальных церквей — только поместные. Но ведь на Украине именно такая церковь и существует. Речь может идти об ее автокефальном статусе. Определенно это было бы благом для Украины, но достичь его в условиях церковного раскола, а также нигилистического отношения к каноническому праву и церковным традициям со стороны властей очень трудно.
Дело, начатое В. Ющенко, нашло своего сторонника в лице президента П. Порошенко, который придал ему статус государственного приоритета, важного для Украины так же, как безвизовый режим со странами Евросоюза. Он лично обратился с прошением автокефалии украинской церкви к Константинопольскому патриарху Варфоломею и получил одобрение своих действий от Верховной рады. Поддержку ему поспешили выразить также три экс-президента Украины: Л. Кравчук, Л. Кучма и В. Ющенко. От этой светско-церковной суеты создается такое впечатление, что все проблемы в украинской действительности уже успешно решены и для полного народного счастья не хватает только церковной автокефалии.
В этой просительной суете возник один пикантный вопрос: для какой Украинской православной церкви П. Порошенко просит автокефалию? У нас их три, причем одна из них уже называется автокефальной. Если для всех трех, тогда необходимо, чтобы они выразили на этот счет свое соборное согласие. Если для единой поместной, то в этом случае, прежде чем ставить Константинопольского патриарха в неудобное положение, необходимо достичь единства собственными усилиями и вести переговоры от священноначалия единой православной церкви Украины.
Это первое в отечественной историографии исследование со столь широким хронологическим и тематическим охватом, базирующееся на комплексном анализе письменных и археологических источников. Перед читателем последовательно раскрываются страницы древней истории аваров, болгар, венгров, хазар, печенегов, половцев, монголо-татар — кочевых народов, противостоявших восточным славянам и Киевской Руси.Для широкого круга читателей.
Публицистическая книга академика П. П. Толочко — плод многолетних раздумий о трудной судьбе суверенной Украины. Казалось, после развала Советского Союза перед ней открывались радужные перспективы независимого развития. Но, увы, мы так и не сумели разумно распорядиться этим даром. Вместо построения современного конкурентоспособного государства принялись создавать исторические мифы, занялись поиском собственной идентификации...
В книге известного украинского археолога и историка П. П. Толочко рассказывается об исторической письменности Руси X–XIII вв. Это, по существу, первое специальное монографическое исследование, посвященное не одной какой-либо летописи или своду, а всему сохранившемуся до нашего времени наследию древнерусских хронистов. Автор имеет в этой области многочисленных предшественников, однако изучение русского летописания еще далеко не завершено. Оно содержит настолько большую и разнообразную историческую информацию, что долго еще будет источником творческих вдохновений и новых открытий.
Предлагаемые читателям материалы представляют собой, с одной стороны, неостывшие мысли публициста — очевидца трагических украинских событий конца 2013–2014 гг., высказанные по горячим следам в киевском Еженедельнике «2000», с другой — размышления историка о месте Украины в глобализирующемся мире, представленные на Международных Лихачевских чтениях в Санкт-Петербурге.Из них следует вывод, сколь очевидный, столь и печальный. Глобализация, осуществляемая США и их союзниками будто бы в интересах свободы и демократии народов, в действительности преследует цель собственного мирового доминирования.
В книге исследуются основные властные органы древнерусской государственности X–XIII вв.: князь, вече, дума, тысяцкий, воевода, посадник. Тема эта — одна из наиболее дискутируемых в отечественной историографии. Главный вопрос, на который историки пытались найти ответ, заключался в том, имели ли названные управленческие структуры институциональное содержание. Приходили к разноречивым суждениям, иногда вообще отрицающим государственный статус Древней Руси.Анализ имеющихся письменных источников позволил автору обосновать вывод, что власть в Древней Руси, будучи хорошо структурированной, определенно имела институциональный характер.
Книга известного украинского археолога и историка академика П. П. Толочко, директора Института археологии, рассказывает в популярной форме и на высоком научном уровне о захватывающе интересных событиях жизни Киевской Руси, о дворцовых интригах и жестокой борьбе за власть, о предателях и мучениках, о том, в каких драматических обстоятельствах складывалась государственность Древней Руси. Для широкого круга читателей.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.