Украденное счастье - [24]

— Мне ступать наверх, чтобы вы могли запереть меня? – поинтересовалась она.

— Отнюдь, мадмуазель, – повёл он головой. – Я вам доверяю. Да вам и не сбежать отсюда.

— А как же моя безопасность, которую вы мне обещали? – продолжала она. –  Оставите меня наедине с этими двумя? – кивнула она на рыжего бородача и красавчика брюнета. – Мне нужна защита мсье де Брийона.

— Вчера я убедился, что вы неплохо защищаетесь, – напомнил он. – Обещаю, я не задержусь.

Элиза не поверила. Хотя бы потому, что могло случиться непредвиденное.

— Присаживайтесь, госпожа графиня, – указал он на кресло.

Но Элиза упрямо осталась стоять. Атаман усмехнулся и поднялся наверх одеться. Девушка оперлась ладонью о стол, чтобы удержаться на ногах. Зал пустел.

Минуты покоя показались Элизе блаженством. Пока не послышались шаги.

— Госпожа графиня, – негромко позвал он и подошёл к ней. – Ваш трофей, – сказал он, протягивая ей кинжал в ножнах.

Элиза была удивлена, но не стала отказываться. Джек сам повязал тонкий ремешок, на котором висели ножны, вокруг талии растерянной девушки.

Неужели Джек проявляет заботу о ней? Не спрашивая, насовсем ли он отдаёт ей кинжал или только до его возвращения, Элиза не смела уже взглянуть на мужчину рядом с собой. Джек поднял её подбородок, но Элиза опустила глаза.

— Не желаете ли взглянуть на меня, сударыня? – спросил он тихо и хрипло.

— Если скажете зачем, – уступила девушка.

— Чтобы я мог заглянуть в ваши глаза, – признался Джек.

Элизе удалось вложить в этот взгляд холод и безразличие. Она выгнула бровь.

— Довольны? – поинтересовалась она.

Джек вздохнул, искренне огорчённый.

— Вполне, мадмуазель.

И стремительно зашагал к двери. Холодный ветер ударил в его разгорячённое лицо. Хотелось закричать от пронзающей, разрушающей боли, ударить первого попавшегося под руку. Им оказался Серж.

— Где Рейвен?! – взревел атаман.

— Он не даёт седлать себя, – развёл руками Серж.

Джек сдвинул брови и поспешил на конюшню. До него донеслось конское ржание. Рейв вставал на дыбы, бил копытом, тряс головой, но при виде хозяина успокоился и жалобно заржал. Джек погладил его по морде, прижался лбом.

— Ну что ты, дружище! Не ты один ревнуешь и страдаешь. Обещаю, мы найдём тебе подружку. И можем отправиться искать её  прямо сейчас.

Рейвен фыркнул.

— Вот и договорились, – улыбнулся Джек.

И вскоре всадники во главе с атаманом выехали из форта. Андре пытался держаться ближе к Джеку. Но каждый раз, когда он решался заговорить, слова в одно мгновение улетучивались из его головы, и Андре отступался. Ревность оправдывала грубость Джека, но Андре не понимал её причин.

И обида всё равно терзала де Брийона, мешая ему простить своего друга. Ему бы хотелось сказать, что девушка ему безразлична и ничего для него не значит, но Джек почувствовала бы фальшь. Андре осознавал, что очарован девушкой не меньше, чем Джек.

И понимал, что к добру это не приведёт.

— Джек? – попытался он заговорить.

Но тот смерил его взглядом, не допускавшим сомнений в его нежелании говорить. Джек думал об Элизе, она одна занимала его мысли. И Джек пытался разобраться в себе и своих чувствах вдали от девушки, лишавшей его возможности мыслить здраво.

Он не может уже представить  своей жизни без Элизы, а значит, не может позволить себе потерять её. Не зная, как повести себя с девушкой по возвращении, Джек мрачнел с каждой минутой.

Но Рейвен тихо заржал и повёл головой в сторону, словно почуяв что-то. Доверяя животному чутью, Джек пустил жеребца в карьер.

Встречный ветер и чувство погони заставили его на время забыть об Элизе.

* * *

Элиза словно заколдованная не сводила взгляда с закрывшейся за Джеком двери. Сдвинуться с места тоже не получалось.

— Мадмуазель Элиза? – тихонько позвал её Жан, не смея дотронуться даже до её платья. – Желаете чего-нибудь?

— Да, – откликнулась девушка, – сбежать отсюда.

— Тут я вам не помощник, – буркнул Жан.

Элиза и не собиралась пока впутывать в это мальчика. Ей стало душно. И захотелось спрятаться в комнате. Она открыла ставни, впуская прохладный осенний воздух. Порыв ветра тут же с силой ударил в лицо, вызывая слёзы.

Элизу мучила совесть за притворство, на которое ей пришлось пойти. Она лгала, говоря Джеку, что ненавидит его и презирает. И она совсем не чувствовала к нему отвращения.  На самом деле её до странности влекло к Джеку, и именно это пугало девушку. Она боялась того чувства, которое уже зародилось в ней и становилось сильнее её самой. И пока ещё была возможность противиться этому чувству, Элизе хотелось спрятать его глубоко в душе и не выпускать наружу, чтобы Джек не смог даже догадаться.

Какой же она должна стать, или хотя бы казаться, чтобы оттолкнуть от себя Джека? Едва ли ему нужна любовь высокомерной светской гордячки, какой она пыталась быть утром. Может, тогда он отпустит её за выкуп?

Мысль о побеге Элиза не оставляла, но это казалось безрассудством. На какое-то время побег и возвращение домой показались ей страшнее пребывания здесь. Или это расставание с Джеком так волнует? Она не хотела верить, что снова ждёт благополучного возвращения Джека. Только взгляд её так же скользил по пасмурному небу, верхушкам елей и закрытым воротам, которые распахнутся, чтобы впустить обратно атамана и его шайку разбойников. Досадуя на себя, Элиза захлопнула ставень.