Украденная служанка - [8]

— Куда направляешься, красавица?

— Хочу работать во дворце служанкой.

— Чья будешь?

Опять тот же проклятый вопрос! Скоро буду вздрагивать от него, как при нервном тике.

— Н-ничья.

На этом слове мой голос задрожал, а по щекам все-таки полились непрошеные слезы.

В глазах стражников мелькнуло сочувствие, они расступились, пропуская меня. Вслед я услышала, как один из них прошептал:

— Станет одиноко, загляни ко мне, красавица.

Я шла по коридору, стараясь выглядеть так, будто знаю, что делаю. На самом деле я искала укромное место, чтобы забиться туда, отдышаться и направиться дальше с новыми силами. Я понятия не имела, где нанимают на работу, и боялась спросить — не хотела показывать заплаканное лицо.

Наконец мне попалась полуоткрытая дверь, за которой виднелись метелки и швабры, висела для просушки ветошь. Я шмыгнула туда, удостоверившись, что никто не смотрит, и дала волю слезам.

И тут меня кто-то тронул за предплечье тонкими пальчиками. Я взвилась от испуга.

— Тише, — послышался мелодичный голос молодой девушки. — Я не хотела напугать. Только утешить.

— Кто тут?

— Не выдавай меня, пожалуйста. Меня зовут Мэй. Прячусь от экономки. Она меня невзлюбила.

— Я… Лиса. — Новое имя само легло на язык. — Иду наниматься в служанки.

— Бедненькая, — прошептала Мэй, а меня кинуло в жар.

Плохой знак, когда новые знакомые тебя жалеют.

— Почему?

— Новеньким тут несладко. — Она горестно вздохнула, а у меня захолодело под сердцем.

Что же делать?

Я ничего не знала об этом мире. Когда очутилась у эмбии Уилкокс, то вкусное вино и чай с вареньем позволили поверить, будто все это только игра. Приключение. Но сейчас в запыленном чулане меня с головой накрыл страх. Сердце часто забилось в груди, по жилам будто потек жидкий огонь. Все вокруг показалось мутным, как в тумане, я отчаянно захотела оказаться в безопасном месте. Мне нужно выжить. Как-то ухитриться не ошибиться в выборе, а разве возможно это сделать, если я будто слепой котенок?

Я заплакала навзрыд, прикусив кулак, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Мэй легко погладила меня по плечу.

— Лиса… Может, вернешься домой?

Я всхлипнула и накрыла ее руку своей.

— У меня нет дома. Я ничья.

Мэй вздохнула и призналась:

— Я тоже.

Мне стало чуточку легче. Существует еще один человек с моей бедой. Я постаралась рассмотреть лицо Мэй, но в чулане было слишком темно, и все вокруг расплывалось от слез.

— Мэй, если меня возьмут на службу, будем поддерживать друг друга? — спросила я с надеждой в голосе.

— Поверь, ты не захочешь моего общества.

В ее голосе было столько грусти, а мне так хотелось человеческого тепла, что я во внезапном порыве повернулась к ней и обняла. Крепко, нежно, как обнимала младшую сестру. Совершенно чужого человека, которого даже толком не разглядела. Мэй оказалась на голову меня ниже, хрупкая и худенькая, с кудрявой головой. Она обняла меня за талию, уткнулась в плечо и тоже заплакала.

А я вдруг опомнилась, отстранилась от нее, вытерла слезы рукавом и выпалила:

— Мне нужно бежать. Где, говоришь, нанимают на работу?

— Дальше по коридору, подняться на полпролета вверх. Там комната экономки.

Я пощипала щеки, прикусила губу, чтобы выглядеть как нормальный человек, а не как недавно рыдавшая истеричка. И еще меня взяла злость — из-за чего переживаю? Что не возьмут на самую грязную и черную работу? Придумала себе судьбоносное собеседование, будто станут золотом осыпать. Ничего, прорвемся.

Я побежала вперед, поправляя волосы под чепцом. У самой лестницы замедлила шаг. Пошла степенно, опустив голову, подражая другим служанкам. Когда поднялась на полпролета, слезы уже высохли.

Экономкой оказалась сухая высокая женщина с седыми волосами, в строгом платье и со связкой ключей у пояса. Она стояла у входа в комнату, провожая ястребиным взором служанок. Каждую окрикивала, приказывала поправить одежду, держать спину прямо, торопиться, не семенить. И получала видимое удовольствие, когда они вздрагивали от окриков. Неудивительно, что она застращала Мэй.

Я прикусила щеку изнутри, смиренно встала в сторонке и принялась ждать, пока на меня обратят внимание.

Экономка осмотрела меня с ног до головы, я не поднимала глаз, лишь чувствовала на себе цепкий взгляд.

— Кто такая? — наконец задала та вопрос заносчивым тоном.

Я опустилась в поклоне так низко, как только могла.

— Лисабель, к вашим услугам, пришла по поводу места служанки.

— Безродная, сразу видно. К тому же дикарка, без всяких манер. Заявилась спозаранку, видимо, подучила какая-то добрая душа. Потом узнаю кто, не думай скрывать. Идем, раз пришла. Придется из-за тебя нанимать еще работницу, но ты у меня все отработаешь.

Я смолчала, хотя внутри негодовала. Унизительно пресмыкаться перед ужасной женщиной. Обидно, когда к тебе относятся как к грязи. И все равно что-то подталкивало меня послушаться совета эмбии Уилкокс и попробовать привыкнуть к этому миру. Вспомнив эмбию, я поразилась радушию, с которым она принимала меня: угощала чаем и вином, вела задушевные разговоры, уложила в гостевой комнате. Отчего она видела во мне человека с большим будущим в то время, когда остальные презирали как безродную?