Уитни, любимая. Том 1 - [3]

Эмили закусила губку, чтобы не рассмеяться при этом беспристрастном, но совершенно нелестном описании манерных привычек Элизабет, но тут же помрачнела.

— Пойду передам остальным, что ты сейчас выйдешь, — вздохнула она.

Возмущенные возгласы и презрительные реплики встретили появление Уитни на лужайке, но девушка, не обращая ни на кого внимания, подвела лошадь поближе к зрителям.

— Она упадет, — предсказала одна из девиц, — если Господь раньше не поразит ее за этот ужасный вид!

У Уитни на языке вертелся язвительный ответ, но она сцепила зубы, надменно вскинула голову и украдкой взглянула на Пола. Красиво очерченные губы были неодобрительно поджаты, а взгляд медленно скользил от босых ступней к облаченным в бриджи бедрам. Сердце Уитни сжалось от пренебрежительного выражения его лица, но от своего решения она не отступила и вскочила на покорно стоявшего мерина. Тот пустился легким галопом, и Уитни начала медленно выпрямляться, раскинув в сторону руки, чтобы удержать равновесие. Постепенно она встала во весь рост. Конь пробегал круг за кругом, и, хотя Уитни каждую минуту с ужасом ожидала падения, все же ей удавалось выглядеть грациозной и уверенной.

Заканчивая четвертый круг, она позволила себе поглядеть в сторону собравшихся. Какие брезгливые гримасы! Но девушка все же отыскала того единственного, ради кого затеяла все это. Лицо Пола почти скрывала тень огромного дерева, и Элизабет Аштон цеплялась за его руку, однако Уитни успела заметить медленную, нерешительную улыбку, чуть приподнявшую уголки его рта, и чувство торжества, словно крепкое вино, мгновенно вскружило ей голову. К тому времени, как она начала пятый круг. Пол уже широко улыбался. Уитни была вне себя от счастья, и теперь даже ноющие мышцы и синяки ничего не значили по сравнению с ослепительной радостью, охватившей ее.

Стоя у окна гостиной, выходившего на южную лужайку, Мартин Стоун тоже наблюдал представление, которое давала его дочь. За спиной раздался голос дворецкого, объявившего о прибытии лорда и леди Джилберт. Слишком разъяренный в этот момент, чтобы говорить, Мартин приветствовал золовку и ее мужа коротким кивком.

— Как… как я рада видеть вас после стольких лет, Мартин, — не моргнув глазом, солгала леди Энн, но, заметив, что тот хранит ледяное молчание, тревожно осведомилась:

— Где Уитни? Нам не терпится ее увидеть.

Мартин наконец обрел голос.

— Видеть ее? — с бешенством рявкнул он. — Мадам, для этого достаточно выглянуть в окно!

Сбитая с толку Энн подошла ближе. Внизу, на лужайке, она увидела стройного юношу, искусно балансирующего на скачущей лошади. Вокруг стояли зрители и оживленно переговаривались.

— Какой ловкий мальчик! — воскликнула она. Эта простая реплика, казалось, в мгновение ока вывела Мартина из состоянии ледяной ярости, побудив к решительным действиям.

— Если желаете познакомиться с племянницей, прошу идти за мной! — предложил он, шагнув к двери. — Или могу избавить вас от унижения и привести ее сюда.

Раздраженно фыркнув, леди Энн взяла под руку мужа, и оба последовали за Мартином.

Приблизившись к зрителям, Энн услышала перешептывания и смешки и смутно отметила, что в самой интонации было нечто злобно-издевательское. Но сейчас ей было не до того: она внимательно рассматривала девичьи лица, стараясь узнать Уитни. Где же она?

Леди Джилберт сразу и решительно отвергла двух блондинок и одну рыжеволосую девушку, несколько мгновений изучала миниатюрную синеглазую брюнетку и, наконец, отчаявшись, обратилась к молодому человеку, стоявшему рядом:

— Прошу извинить меня, я леди Джилберт, тетя Уитни. Не можете сказать, которая из девушек она?

Пол Севарин, до которого дошел комизм положения, весело, хотя и с некоторой долей сочувствия улыбнулся.

— Ваша племянница — на лошади, леди Джилберт, — сообщил он.

— На ло… — осекся, задохнувшись, лорд Джилберт.

Уитни со своей ненадежной позиции на спине лошади с ужасом наблюдала за приближением отца, почти бежавшего к ней.

— Пожалуйста, не нужно сцен, папа, — попросила она, стараясь, чтобы не услышали остальные.

— Я?! Я устраиваю сцены? — бешено заревел Мартин и, схватив поводья, с силой натянул их, так резко остановив коня, что Уитни едва успела соскочить. Как только ноги ее коснулись земли, девушка потеряла равновесие, пошатнулась и упала. Немного придя в себя, она попыталась встать, но отец безжалостно стиснул руку дочери и потащил ее к собравшимся.

— Это… это создание, — объявил он, толкнув ее к тете и дяде, — ваша племянница, как мне ни больно это признать.

Уитни услышала хохот, и компания молодых людей мгновенно рассеялась. Девушка ощутила, как лицо заливает горячая краска, но, не желая сдаваться, вежливо сказала:

— Добрый день, тетя Энн и дядя Эдвард. Как поживаете?

И глядя вслед удалявшемуся Полу, машинально потянулась к подолу несуществующей юбки, но тут же поняла свою ошибку и ухитрилась сделать комический реверанс в мужских бриджах. Она, конечно, заметила, как нахмурилась тетка, но лишь гордо подняла подбородок.

— Можете быть уверены, тетя, ту неделю, что вы пробудете здесь, я попытаюсь не выставлять себя на посмешище!