Уик-энд - [77]

Таннер дополз до порога и перевалился через него, закрыв глаза от яркого света прожектора.

— Вот он! Боже, вы только на него!

Таннер сделал движение вперед. Подбежавший Дженкинс успел поддержать его.

— Вы пришли в себя, мистер Таннер? Мы перевязали вас, как могли. Хватит до прибытия «скорой помощи». Посмотрите, можете ли вы передвигаться. — Дженкинс придержал Таннера за пояс и помог ему подняться на ноги. Двое остальных полицейских выносили Фассета.

— Это он… Это «Омега».

— Мы знаем. Вы совершенно потрясающий человек. Вам удалось сделать то, что никому не удавалось за пять лет работы. Вы передали нам в руки «Омегу».

— Там есть кто-то еще. Вон там… Фассет сказал, что там был его помощник…

— Мы нашли его. Он мертв. Он остался лежать там же. Хотите посмотреть, кто это был? Когда-нибудь будете рассказывать своим внукам.

Таннер посмотрел на Дженкинса и, помолчав, ответил:

— Да. Да, я хотел бы. Думаю, что я уже знаю.

Они прошли сквозь высокую поросль травы. Таннер испытывал и возбуждение, и отвращение перед минутой, когда он увидит второго члена «Омеги». Он надеялся, что Дженкинс его понимает и станет свидетелем, который поведает об ужасной стороне деятельности «Омеги».

О предательстве, любви и преданности.

Дик. Джой. Берни.

Несколько человек уже обследовали черную машину с разбитыми фарами. Рядом с дверцей лицом вниз что-то лежало. Несмотря на темноту, Таннер увидел крупное тело этого человека.

Дженкинс включил фонарик и перевернул мертвеца лицом кверху. Луч упал на его лицо.

Таннер застыл на месте.

Загадочным мертвецом, лежавшим в траве, был капитан Альберт Маккалиф.

С края стоянки подошел и переговорил с Дженкинсом полицейский.

— Они хотят подъехать.

— Почему бы и нет. Тут все проверено, и им ничего не угрожает. — Дженкинс не пытался скрыть презрения в голосе.

— Сюда! — крикнул Макдермотт нескольким людям, стоявшим в тени по другую сторону стоянки.

Таннер видел, как к ним медленно и неохотно двинулись три высокие фигуры.

Берни Остерман, Джой Кардоне, Дик Тремьян.

С помощью Дженкинса он приподнялся с травы, сделав шаг в сторону от трупа участника «Омеги». Четверо друзей стояли лицом к лицу, и никто не знал, что сказать.

— Идемте, — сказал Таннер Дженкинсу. — Прошу прощения, джентльмены.

Глава четвертая

ВОСКРЕСЕНЬЕ

ПОЛДЕНЬ

1

В Сэддл-Уолли, Нью-Джерси, стоял воскресный день. Две патрульные машины, как обычно, ездили по улицам поселка, и полицейские, сворачивая на его тенистые улочки, улыбались детишкам и приветственно махали руками обитателям домов, занятых своими воскресными хлопотами. Небольшие пикапчики иностранного производства и большие сверкающие лимузины загружались клюшками для гольфа и теннисными ракетками. Сияло солнце, и листья, промытые недавним дождем, шелестели под порывами легкого ветерка.

Сэддл-Уолли просыпался, готовясь встретить прекрасное июльское воскресенье. Беспрерывно звонили телефоны, намечались планы, выкладывались извинения за происшествия прошедшего вечера. Их встречали добродушным смехом — да какого черта, ведь был субботний вечер. В Сэддл-Уолли, Нью-Джерси, быстро забывали все субботние происшествия.

Темно-синий «седан» последней модели с белоснежными колпаками на колесах подъехал к дому Таннеров. Таннер поднялся с дивана и, морщась от боли, доковылял до окна. Верхняя часть груди и вся левая рука были в бинтах. Так же выглядела и левая нога от бедра до лодыжки.

Из окна Таннер увидел двух человек, которые по дорожке шли к его дому. В одном он узнал патрульного Дженкинса — но только со второго взгляда. На этот раз Дженкинс был не в полицейской форме. Сейчас он походил на типичного обитателя Сэддл-Уолли, банкира или правительственного чиновника. Второго Таннер не знал. Он никогда раньше не видел его.

— Они пришли, — крикнул он в строну кухни. Выйдя оттуда, Эллис остановилась в холле. Одета она была по-домашнему, в брюки и рубашку, но по выражению ее глаз он видел, как она сосредоточена.

— Думаю, что нам надо с этим смириться. Няня гуляет с Джаннет. Рей в клубе… И я предполагаю, что Берни с Лейлой уже в аэропорту.

— Если они успели туда вовремя.

Раздался звонок, и Эллис пошла к дверям.

— Садись, дорогой. Врач сказал, что тебе не надо переутомляться.

— О’кей.

Вошли Дженкинс и его спутник. Эллис принесла кофе, и все четверо расселись друг против друга: Таннеры на диване, а Дженкинс и человек, которого он представил как Гровера, в креслах.

— Кажется, это я с вами говорил в Нью-Йорке, не так ли? — спросил Джон.

— Да, это был я. Я представляю Управление. Как и Дженкинс. Он был направлен сюда полтора года назад.

— Вы очень убедительно исполняли роль полисмена, мистер Дженкинс, — сказала Эллис.

— Это было нетрудно. Тут прекрасное местечко и очень приятные люди.

— Я думаю, что тут прежде всего местечко, где обитал «Порванный ремень». — Таннер не скрывал своей враждебности. Пришло время для объяснений. И он хотел получить их.

— И это, конечно, тоже, — мягко согласился Дженкинс.

— Тогда вам бы лучше сразу все выложить.

— Очень хорошо, — сказал Гровер. — Итог я могу подвести в нескольких словах. «Разделяй и убивай». Таким мог быть девиз «Омеги». Его-то и придерживался Фассет.