Уход на второй круг - [77]
— Быстро, быстро! — снова выкрикнул он, оглядываясь по сторонам. — Вадик, ищи бабушку, а то вдруг опять дождь, а защитить некому!
— Бааа! — выкрикнул следом и Вадик. Вырвавшись из рук Ксении и Глеба, он помчался навстречу женщине средних лет, которая металась среди гуляющих.
Вероятно, на детский вопль от пруда, где жили лебеди, поспешила еще одна женщина, на этот раз молодая. Пока бабушка с причитаниями обнимала внука, мать влепила тому по заднице. И трио вопящих, каждый свою партию, огласило до этого тихую зону отдыха.
— Предлагаю посредством коротких перебежек тикать огородами, — хохотал Глеб, наблюдая за этой идиллией.
— Им сейчас не до нас, — усмехнулась Ксения. Она грустно вертела в руках палочку, где на слипшихся остатках ваты заметны были следы детских пальцев и зубов.
— Ну, хочешь, я тебе еще куплю? — наблюдая за ней, спросил Глеб. Подхватил ее под руку и повел к перилам — смотреть в каньон, вниз, где маленькие живописные домики утопали в умытой дождем изумрудной поросли травы и деревьев. — Обещал поделиться, а сожрал все, — задорно добавил он, а потом задор разом с улыбкой стали стираться с его лица.
Ксения молчала, долго и настороженно. Вглядывалась вниз — красивый пасторальный пейзаж так и просился на холст, но ничего не видела. Смотрела в себя, смирившись с воспоминаниями.
«Эта площадь
оправдала б
каждый город.
Если б был я
Вандомская колонна,
я б женился
на Place de la Concordе».
Молчание. Сосредоточенный тонкий профиль. Вниз. В пропасть. В изумрудную бездну.
— Ты чего, Ксёныч?
— У меня должен был быть ребенок, — проговорила она, не поднимая глаз. Потом слабо улыбнулась, через силу. — И может быть, он оказался бы рыжим. Или она… Мне потом сказали, что это от стресса. А со здоровьем все в порядке. Я просто подумала… Это ведь ужасно, ужаснее всего, потерять ребенка. Только был здесь — и нет. Обернуться, а его нет… И дождь…
— Не думай, он нашелся, — выпалил Глеб и замолчал. Внутри колотилось. Колотилось все, что еще несколько минут назад ликовало. А он отчаянно хотел, чтобы она отвела взгляд от каньона. Зачем сюда привел? Почему не в другое место? Пусть бы смотрела на лебедей в пруду или на клумбы.
Повернулся к ней. Обхватил тонкие плечи руками. Уткнулся лицом в волосы. Не мог, не желал отпускать.
— А ты хотела бы рыжего? — спросил он.
— Надо найти урну, — сказала Ксения. Не сдержалась, заговорила о том, что не могло не задеть Глеба. Не добивать же тем, что Иван был рыжим. Она снова улыбнулась, теперь спокойнее, привычнее. — И руки липкие. Идем?
— «Ну кому я, к черту, попутчик! Ни души не шагает рядом», — усмехнулся Парамонов. — Пойдем. Найдем какую-нибудь еще дыру. Для остального у нас есть завтра.
Дни шли за днями. Всегда подразумевалось, что остается завтра. Это еще не будущее. Это уже настоящее. И пока так происходит — жизнь вполне сносна.
«112-я! Улица Энтузиастов, 45/22. Мальчик, десять лет, температура под сорок», — так голосом Лены из аквариума звучал июнь. Или это у Лены был голос июня? Парамонов не разбирался. Ему было не до того. Он в который раз командовал Петьке или Валерке рвать в сторону указанного адреса. Температура под сорок — будни. А мамашам и папашам — почти конец света.
Шли дожди. Как зарядили в последних числах мая, так уже две недели. Половину дня солнце — половину дождь. Но сказать, что ему не нравится, он не мог. Глеб любил дожди. Здорово это — однажды весной на тридцать третьем году жизни выяснить, что мало что в мире лучше хорошего дождя.
И смотреть, как улицы умываются теплыми струями. Раскрывать над головой зонт и нестись в метро. Или наблюдать за дворниками, сметающими бегущие по стеклу дорожки воды, — когда в машине немного парко, а на соседнем сиденье после рейса дремлет Ксёныч, которую он снова забирал в Стретовку. Или, оставшись в Киеве, под шум дождя варить ей кофе, а себе заваривать чай, слушая, как она отмазывается от родителей, от их вечных воскресных обедов, от всех людей и всех событий разом.
После странного утра на его даче, когда он, наконец, сказал о том, что чувствует, толком не зная, себе или Ксении, стало легче. Ему — точно. Он определился. Поставил на место один из пазлов. Тех самых, из которых состоит жизнь. И в некотором смысле, повернув его нужной стороной, он уже точно знал, что остальное тоже может совпасть. При должном желании. И без спешки.
И теперь его «работа-дом-день-ночь» неожиданно и долгожданно перестало существовать как схема. Он возвращался. Медленно, постепенно, он возвращался, одновременно переставая себя узнавать. Или знакомясь с собой новым.
Смены в бригаде скорой помощи больше не были осью, на которую он нанизывал себя самого, удерживая на краю ямы. Работа стала просто работой, которая забивала время. А еще время забивали мигалки, дети с температурой под сорок, периодические явления в Институт и неожиданное возвращение в его жизнь Тима, Сереги и, черт с ним, зав. энтерологии. Не так много, как раньше, но уже что-то. Осмоловский фоном. И Петька с Аней и их полугодовалой дочкой, у которой «странная припухлость на пяточке, Парамонов, посмотри, а?»
Ожидание. Ожидание себя из смен и Ксении из рейсов. Ради совпадающих выходных, когда она уже не закрывалась от него. Готовила обеды, кормила, целовала, устраивалась рядом смотреть вечерние киношки и даже футбол. Ради ночевок в одной кровати, когда ему казалось, что теперь они живут вместе. Двадцать четыре ступеньки перестали существовать. Один взлет по лестнице — и ее губы на его губах, томившихся в ожидании, томящих в предвкушении.
Блестящему адвокату и любимцу женщин Ярославу Закревскому шеф поручает несложное, прибыльное для конторы и самого коллеги дело – развод олигарха. Но в новогоднюю ночь Слава совершает поступок, который может быть безрассудством или подставой. Чем он окажется на самом деле – покажет лишь время.
Аннотация к книге "Роман о дружбе по любви" #3 Имена Жизнь Сани Григорьевой мало чем отличалась бы от жизни тысяч других девушек. Если бы не древний «Мерседес», два гнома, Медведь и старый друг. Впрочем, совсем не старый и не совсем друг. И потому многое можно изменить, когда наступает подходящее для перемен время. Иногда нужно лишь подождать.
Друзья звали его Мирош. Он сочинял песни и пел их так, будто умел останавливать ее время. Это было единственным, что Полина знала о нем. Единственное, что он знал о Полине — что под ее пальцами рождается музыка, которая не оставляет его равнодушным. И что в глазах ее поблескивают льдинки, угодившие в его сердце. Они встретились случайно, сели в один вагон и отправились к морю. Чтобы там, на берегу незамерзающего Понта, однажды снова найти друг друга. Кто они? Зеркальное отражение? Или части целого? Дилогия! Книга первая Примечание: первая любовь, запретные отношения, гитарист и пианистка, шоу-бизнес.
Вместо планируемой свадьбы Герман расстался с невестой. Вместо Цюриха отправился в Черниговскую область. Вместо сувенира из отпуска привез фиктивную жену. Отныне многое у Германа и Даши почти понарошку.
Влюбиться в бывшего парня старшей сестры? Проблема! А если этот парень еще и подлец, который бросил ее в беде, то проблема достигает повышенного уровня взрывоопасности. Но проблем Оля Надёжкина не боится, точно зная, что от подлецов лучше держаться подальше. Вот только как держаться, если они работают вместе, и он, похоже, всерьез намерен затащить ее в постель?
Их семью можно было бы назвать совершенно обыкновенной и внешне ничем не отличающейся от любой другой. Квартира, машина, работа, дети, кот. Их брак, может быть, и не самый счастливый, но вполне себе благополучный. Во всяком случае, так он выглядит со стороны. Если не принимать в расчет одно "нo". Вернее, два "нo". Или три? Четыре? Да они рехнулись?Или решили свести с ума собственных авторов?Впрочем, JK et Светлая пытаются сохранить видимость ясного рассудка и старательно записывают все, что им рассказывают эти неадекватные.Их история - абсолютная импровизация, в которой возможно все.
Игорь Туранов, никогда не думал, что в свои двадцать восемь лет, он сможет влюбится как малолетний пацан, однако это произошло. Но что делать, если ты девушке совсем не интересен, и она всячески тебе пытается испортить жизнь? Егор Самойлов, знает Виталину Звонкову с самого детства, и при этом, вот уже года два, как сходит по ней с ума, но девушка остается к нему не то, что совсем равнодушной, но и не проявляет никаких своих чувст. И как ее добиться, если все твои попытки, вызвать ревность или любовь, выливаются в не очень приятные ситуации?
Танго — танец страсти…Буэнос-Айрес — родина танго…Где, как не там, сможет женщина найти мужчину своей мечты?Тридцатилетняя американка, устав от скуки и одиночества, решает проверить, есть ли в легендах о «городе танго» истина, — и отправляется в Буэнос-Айрес.Что ждет ее там?Веселые приключения?Знойные ритмы ночных клубов?Или, быть может, долгожданная встреча с настоящим «латинским мачо», ради которого можно оставить в прошлом все и начать жизнь заново?..
Однажды, гуляя с подругой по вечернему городу, героиня знакомится с человеком, к которому не применимо слово любовь. Он — тот, кого и в шутку, и с ненавистью принято называть «новым русским». Он впитал самые худшие черты своего класса, словно персонаж избитого анекдота. Она — полная противоположность. Им даже не о чем говорить. Но в их знакомстве кроется нечто большее. Их встреча повлечет за собой самые неожиданные события.Оба не могут понять, что происходит между ними — то ли большая любовь, то ли пламенная страсть, то ли вражда по пустякам, то ли холодное равнодушие.
Лера Елина, молодой психоаналитик, применяет очень смелые и прогрессивные методы работы с клиентами. А вот в личной жизни дела не складываются, слишком большие требования у нее к претендентам на ее руку и сердце, синдром под названием «горе от ума». Ее подруга Арина предлагает ей отомстить некому молодому и перспективному банкиру, который незаслуженно дал ей отставку. По мнению Арины, только Лера способна справиться с этим похитителем женских сердец. Между молодыми людьми начинается настоящий интеллектуальный поединок не на жизнь, а на смерть… К чему приведут столь необычные отношения – к трагической развязке или хеппи-энду?..
Четыре женщины дружны уже более двух десятков лет, еще с тех пор, когда снимали вместе квартиру в Лондоне. Знакомьтесь: Кейт — разведенная, добросердечная, ответственная; Элли — бесстрашная журналистка, ведет одну весьма ядовитую и остроумную рубрику; Джеральдин — жена и мать, столп общества в своей деревне; и, наконец, Наоми — прекрасная, беспомощная Наоми.Все триумфы и невзгоды взрослой жизни они преодолели вместе, всегда готовые прийти на помощь друг другу. Однако одно предательство послужило началом конфликта, из которого ни одна не вышла невредимой.
Сонал не желает ни видеть, ни слышать Криса. Он пытается вымолить прощение у неё, но терпит одни неудачи. Сонал сближается с его лучшим другом — Треем Гэмптоном, но и Джон не покидает Сонал. Он мечтает о том, что они будут вместе.Тем временем, Фиби пытается насолить Сонал, таким образом, отомстив ей за их с Крисом разрыв. Фиби хочет вернуть Криса и пойдёт ради этого на многое…Как изменятся отношения между героями? И чем всё это закончится? Кого, всё-таки, любит Сонал?