Ухаживая за Джулией - [8]

Что она будет делать, куда отправится? – размышляла Джулия. Останется с тетей Милли? Дедушка мог бы завещать Примроуз-Парк тете Милли, тогда Джулия сможет остаться здесь. Но может быть, тетушка собирается жить с тетей Юнис, а возможно, и с тетей Сарой? Тогда ей вряд ли будет удобно отправиться с ней. Несомненно, дедушка обеспечит ее, но где она будет жить? Она слишком юна, чтобы оставаться одной. Получит ли она достаточно средств, чтобы купить или арендовать домик и нанять компаньонку, которая стала бы с ней жить?

Ее мутило от нервного ожидания, пока семейство устраивалось на стульях. Наконец наступила тишина, и мистер Прадхолм мог начать оглашать завещание. Как глупо, что она не приняла одно из трех предложений, которые ей были сделаны во время светского сезона в Лондоне, и одно из четырех предложений тех, с кем ее познакомил дедушка по возвращении домой. Семь предложений о браке – но она не могла представить себя женой ни одного из мужчин, желавших на ней жениться! Видимо, с ней что-то неладно, размышляла Джулия. Если бы она была замужем, она чувствовала себя в безопасности. Возможно, испытывала бы скуку и неудовлетворенность, но ее не давила бы эта неизвестность. И в этот момент безопасность показалась ей самым желанным состоянием.

Мистер Прадхолм кашлянул, и в гостиной воцарилась тишина.

Чтение завещания заняло целую вечность, думала много позже об этом Джулия. Зевки Виолы становились все продолжительнее и капризнее, так что Сьюзен, перегнувшись через Джулию, шикнула на сестру. Поверенный зачитал длинный список слуг и перечнелил то, что было им отказано. В завещании был упомянут каждый член семьи, даже Виола, племянница со стороны покойной графини. Виола тут же перестала зевать, как только голос поверенного объявил, что ей завещано сто фунтов. Она прижала руки к груди и радостно заулыбалась.

– Это больше, чем папа дал мне на карманные расходы за всю мою жизнь, – прошептала она.

Поскольку дело дошло до Виолы, самой младшей племянницы в семье, значит, следующей будет ее очередь, подумала Джулия. Несмотря на убеждение, что дедушка позаботится о ней, сердце тревожно колотилось в груди. Нет, не колотилось – оно стучало, словно молот, в горле, в висках и в ушах. Ей казалось, она задыхается, словно комната вдруг лишилась воздуха.

– Остается только Примроуз-Парк с его фермами и рентой, – продолжал читать мистер Прадхолм. Он сделал паузу, как часто делал в процессе чтения завещания. Поверенный покойного графа, похоже, обладал актерскими способностями.

Только Примроуз-Парк. Это последнее, чей новый владелец должен быть сейчас назван. Все родственники, которые уже получили завещанные им доли, в нетерпеливом молчании ожидали услышать имя наследника. Все, кроме Дэниела, который уже унаследовал титул и большую часть имущества бывшего графа. Кто станет владельцем Примроуз-Парка? Тетя Милли? Но ей уже была завещана значительная доля наследства.

Сердце Джулии билось так быстро, что ей казалось, она вот-вот упадет в обморок. Она сидела, опустив голову, глядя на сжатые на коленях руки. Дедушка не шутил, когда говорил, что она должна выйти замуж или жить со своими родственниками после его смерти. Он не мог оставить ей Примроуз-Парк. Не мог. Но хотя умом она отрицала эту возможность, ее сердце бешено билось от надежды, – надежды, которая никогда не сбудется.

– «Примроуз-Парк, – медленно и отчетливо читал мистер Прадхолм, – будет навечно принадлежать тому из пятерых моих племянников, – Джулия склонила голову и закрыла глаза, чтобы постараться не уронить свое достоинство, – который сможет завоевать сердце Джулии Мейнард, падчерицы моей умершей дочери, в течение месяца со дня оглашения этого завещания».

Сначала Джулия не поняла, что случилось. Вокруг раздался потрясенный шепот, затем кто-то – кажется, тетя Юнис – вскричал: «Слава Богу!» – глаза Джулии распахнулись от изумления и остановились на сжатых на коленях руках. Что? Что только что сказал мистер Прадхолм?

Поверенный, должно быть, поднял руку, требуя тишины, и шепот тут же прекратился.

– «Объявление о помолвке должно быть сделано на этом самом месте моему поверенному Тобиасу Прадхолму через месяц, начиная с сегодняшнего дня, – мистер Прадхолм продолжал читать завещание, и Джулия, подняв голову, с недоверием смотрела на него. – Если о помолвке не будет объявлено, Примроуз-Парк со всей земельной собственностью и фермами будет передан в благотворительный фонд по моему выбору, который будет назван через месяц после сегодняшнего дня. Джулия Мейнард за счет имения будет отправлена жить к своим родственникам по отцовской линии на север Англии».

Через секунду Джулия вскочила с места, сжав спинку переднего стула и заставив дядю Пола наклониться вперед.

– Это нелепо! – воскликнула она. – Дедушка, должно быть, пошутил. Он не мог написать этого всерьез. Здесь какая-то ошибка.

Мистер Прадхолм снова поднял руку, но Джулия не подчинилась властному жесту и не села на место.

– Мисс Мейнард, – спокойно и рассудительно проговорил поверенный, – ваш дедушка заботился о вашем будущем и стремился обеспечить его наилучшим образом, Уверен, вы понимаете, как и ваши пятеро кузенов, что Примроуз-Парк – процветающее имение. Оно служило вам домом большую часть вашей жизни. Оно может остаться вашим до конца дней, если вы примете предложение о браке одного из сводных кузенов в течение следующего месяца. Но никто не принуждает вас. Ни завещание вашего дедушки, ни я не можем заставить вас принять чье-либо предложение. В завещании предусматривается и этот вариант.