Ух, началось! - [4]

Осмотрелся. Кухня и кухня. Ничего особенного, все практично. Стены под светлое дерево, встроенная техника, крупная кафельная плитка под светлый мрамор на полу.

Чайник со свистком важно стоял на огне, я как раз не люблю воду, вскипяченную на электричестве. Что может быть лучше открытого огня?

Принюхался. Обычная городская химия. Резкий запах. Раздраженно потер нос лапой. Но единственное, что было на самом деле очень важно: духа знакомых оборотней не было. Никакого. Только человеческие запахи.

Надо подумать…

Прислушался. Ничего. Ко всем утренним шумам добавилось шипение воды из открытого крана. Умывается.

Я вышел и с тяжелым вздохом улегся на той тряпке, что выделила мне «хозяйка».

Первый опыт знакомства с новым подопечным прошел на самом низком уровне. Нулевом. Вернее, это был полный провал. Пес на все мои попытки пообщаться не реагировал ничем, кроме раздраженного оскала. Предложенные мною лакомства он явно презирал. Высокомерно игнорируя мои жалкие попытки его умилостивить.

Даже проходить мимо было чревато. Он рычал. Нервный песик попался.

Наполнив чашку чистой водой, понесла в комнату и, поставив прямо ему под нос, уже по-настоящему переживая за его состояние, попросила:

– Пиратик, ну попей. Хорошо, малыш? Ты не заболел?

Он в очередной раз оскалился и даже рванул к руке, пытаясь укусить. Я испугалась, резко отстранившись, и тотчас убрала руку за спину. Но он не стал пересекать границы своих владений размером со сложенное вдвое одеяло и, прогнав меня, вновь лег, грустно положив голову на лапы. О, эта поза у него явно любимая. Еще бы! С самого утра и до обеда он не сдвинулся с места, размениваясь только на то, чтобы запугать такую «мелочь», как я. Почему только запугивал? Потому что, если бы он захотел меня съесть, ему бы ничего не помешало.

Наверно, скучает по хозяину, продавшему его за бизнес. Можно подумать, в Америке собак не держат! Ох, лишь бы не умер от тоски! Я специально не делала резких движений в присутствии Пирата, но позже все же рискнула и попробовала еще раз наладить контакт. Правда, не стала касаться его огромной пушистой головы, а лишь чуть ближе поднесла руку.

– Малыш, можно я тебя поглажу? Чуть-чуть?

Пес оскалился, но кусать не пытался.

– Фух, это же прогресс в отношениях! Нас просто мило игнорируют, – с сарказмом сказала я.

Мне это уже порядком надоело.

Пес вновь окрысился, наполовину открыв потрясающие воображение резцы.

– Где-то на кухне у меня был нож такого размера, – загипнотизированно уставившись на его клыки, с сомнением в голосе сказала я, действительно пытаясь реагировать на недовольство собаки как можно спокойней. Даже дышать я стала реже, осторожно отодвигаясь от пса назад. – Наверно, пора гулять? Как считаешь?

Пират медленно поднялся.

– Ура, мы пришли к консенсусу! – возликовала я и направилась за поводком, но по пути остановилась, осененная мыслью. – Стоп! Пиратик, подожди, хорошо? Как же я забыла, елки! Воскресенье. Меня же ждут девчонки. Пойдем пешком, как раз к трем и появимся у «кораблика».

Пес равнодушно посмотрел на меня и вновь улегся, опустив голову на лапы.

– Отлично! Ты согласен… я быстро…

Шагать с таким огромным псом по оживленным городским улицам было неловко. Удивление, страх и даже восхищение преследовали нас повсюду. Пират шел великолепно, видимо, действительно сказывались «умные» свойства поводка. Но вот прохожие… Хорошо, если кто-то просто сторонился огромной собаки, с любопытством поглядывая на нас, но некоторые молодые люди отпускали всевозможные шуточки в наш адрес. Нервируя и меня, и пса. Я понимала, какое впечатление мы производим: я метр с кепкой и на моем фоне он – настоящий гигант, гордо посматривающий по сторонам. В общем, не задевал нас только ленивый. А я мучительно не люблю привлекать к себе внимание.

Наконец мы добрались до «Алых парусов», в просторечии «кораблика». Юля с Людочкой уже стояли рядом с ярким зданием кафе напротив драмтеатра.

– Как классно, что вы еще не вошли, а то я собиралась вас вызванивать, – выдохнув, сказала я вместо приветствия и засунула замерзшую руку с поводком в карман.

– Ох, что это? – распахнув глаза, как кукла, спросила Юлька, тряхнув рыжими волосами. Она недавно подсела на книги с крутыми ведьмочками и теперь пыталась соответствовать им хотя бы внешне. На самом деле Юля обладала русыми кудрями с потрясающим пепельным оттенком.

– То, из-за чего мы не войдем в кафе, – устало ответила я. Два часа в пути, и негде согреться.

– Не беда, нас и здесь обслужат. – Люда деловито направилась в сторону сиротливо стоящих столиков без единого клиента. Что-то она слишком серьезна для воскресенья и даже грустна. Людочка, как и я, свой цвет волос не меняла, так и ходила брюнеткой, но если у меня просто черные волосы, то ее оттенок ближе к каштановому.

Мы устроились на улице под ненадежной крышей летнего кафе, огороженного чисто символически деревянными балками под старину.

– Не зима, сидеть можно. – Юлька изящно уселась на длинную деревянную лавочку цвета подморенного дуба.

Я тоже так думала.

Людочка сделала заказ и, присоединившись к нам, села напротив.

Горячий кофе и защищающая от холодного ветра стена позволяли чувствовать себя довольно комфортно и потягивать ароматный напиток с пиццей и эклерами. Мы сидели и болтали обо всем. Пес вначале повел себя настороженно, как сторонний наблюдатель, но явно оживился, когда принесли заказ. Я заметила, как жадно он сглатывал слюни, провожая взглядом пышущую жаром пиццу. Пришлось поделиться. Весь день не ел, еще бы!