Угроза внутри - [5]

Его окатила чистая, изумительная, живящая волна свежего воздуха. Пошатываясь, Ким отошел от шкафа, обнял чан с корнбиром и ткнулся в него лбом.

Отсечка при попадании воды на элемент защищает элемент, а не скудоумных оленей, которые зависают в духовке. Кошмарно унизительный способ спастись от зажаривания, спасибо хоть сработал. Киселю спасибо.

Послышались шаги, но Ким не пошевелился. Такой приятный прохладный металл…

– Что с тобой? – Рядом с ничего не выражающим лицом стояла Зира.

– Отдыхаю, – ответил Ким, отлепляя ладони от чана. Кожа вздулась, скоро начнет лопаться.

Синтетка кинула взгляд на духовой шкаф. На панели еще горел значок температуры – почти сто восемьдесят.

– Центральное управление заработало? – спросил Ким.

– Нет. Ты включал печь?

Ким повернулся, чтобы увидеть ее глаза. Когда-то он зарекался «читать» людей, но с тех пор много всякого было, а сейчас… А, все равно не получается. Она синтет, с ними и так-то тяжело, а он еще не пришел в себя.

– Может, сам включился? – спросил он не без задней мысли. Если она скажет да…

– Ты техник, не я, – презрительно произнесла Зира. – Вот и скажи, может машина захотеть и сама включиться или нет.

Ким поплелся к диспетчерской, где оставил чемоданчик с инструментами. Машина такое, пожалуй, не может. По крайней мере уж точно не та, что слушается только ручного. Но тогда, значит, кто-то прятался в цехе или зашел, когда Ким запускал другие машины, а потом этот кто-то запустил печь.

Это могла быть синтетка. Если бы она сказала: «Ай-ай-ай, надо же, сама включилась!» – это бы точно была она. Но зачем?

По дороге обратно Ким заглянул в ближайший медблок. Пока он сидел в кабинете, с ладонями, намазанными регенератором, в дверь бочком пробрался мультибот и принялся натирать пол под его креслом.

– Ну и дела, брат… – пробормотал Ким.

– Плохой день? – осведомился мультибот.

– А?.. – Ким уставился на него во все глаза. Боты принимают команду после того, как прикоснешься к сенсору на их… назовем это головой. А сейчас ему отвечает бот, которого он и пальцем не трогал; мало того: что он ему отвечает?!

В этот момент вошел биотехник с бинтами, и бот скрылся.

После обеда в ревущей, грохочущей, скрипящей мастерской, в которой тарахтели погрузчики и разлетались искры от сварки, царил почти домашний уют. Но сегодня Ким был не в состоянии им наслаждаться; кое-как доработав, он сбежал в синтет-сити и за весь вечер вылез из ячейки только за водой.

Объяснений произошедшему было два, и оба – не «ах». Либо в машинах и правда просыпается сознание, либо… Ну, либо кто-то хотел его убить.

Глава 2 Ультиматум Петера

Недавние приключения, помимо прочего, привили Киму маниакальную привычку по нескольку раз в день смотреть новости – мало ли что где случится. Ерик потешался над ним:

– Ты же в Городе! Если что важное – и так узнаешь, а о неважном и знать незачем.

Тем не менее Ким продолжал доставать друга просьбами одолжить пластфон: на собственный ему со стипендии стажера было еще копить и копить. Но в итоге прав оказался Ерик.

Ким только-только встал с постели и как раз измерял силу своего желания поотжиматься: не так давно он пришел к выводу, что физическая подготовка лишней не бывает. Шторка без предупреждения отъехала, и в ячейку влетел Ерик.

– Блин! – Ким скакнул к стулу, на котором болталась одежда, стукнулся о столешницу и уронил себе на ногу психостаб, прихваченный из Коллектора в качестве сувенира. Психостаб и так-то не оказывал своего умиротворяющего действия, потому что был сломан, а сейчас не умиротворил особенно: – Ерик, я сколько раз просил! Стучи!

– Пусть дятлы стучат, – отозвался Ерик, убирая в карман мастер-ключ, – Живо, пошли, там конец света самый натуральный.

Ничего не понимая, Ким наспех влез в штаны и позволил дикарю отвести себя в общий зал синтет-сити, к большой медиапанели. По дороге им встретилось несколько синтетов, спешивших туда же. В кои-то веки они выглядели не безразличными, и Ким понял: произошло что-то действительно серьезное.

Они с Ериком втиснулись в толпу перед экраном, и Ким, подняв глаза, с изумлением увидел увеличенное лицо Петера, старшего у синтетов-химиков с минус третьего. С непреклонным выражением он смотрел прямо на зрителей, отчетливо и сухо произнося слова, словно читал по написанному:

– Вы сделали нас тем, что мы есть, но вы не знаете ничего о нас. Вы не хотите знать правду. Правда в том, что наши тела изменены. Правда в том, что наш разум исковеркан. Синтеты – другие, но это вы сделали нас другими. Закон Города говорит, что все люди равны, и это ваш закон. Но вы вмешиваетесь в наше будущее еще до того, как мы становимся людьми. Это двуличие. И мы больше не потерпим его.

– И так везде, – проговорил Ерик Киму на ухо. – На всех новостных лентах он, ничего другого нет.

– Сегодня власти Города получили наши требования. Мы не просим ничего сверх того, на что имеем право. Мы получили это право, выполняя за вас черную работу, страдая ради вас, умирая из-за вас. Мы не хотим причинять вред, но за наше право мы готовы бороться. И если мы будем вынуждены идти на крайние меры – знайте, это вина ваших лидеров.