Уфолог - [37]

 На стенах не было никаких украшений, кроме трех небольших офортов – что-то от Дюрера. Окна были занавешены черными полу-прозрачными шторами. Свет в гостиную проникал частично через них, частично, откуда-то из примыкания стен к высокому потолку. На полу лежал толстый ковер с черно-белым орнаментом. Кроме дивана, кре-сел и журнального столика никакой мебели, только на одной из стен - искусственный камин, на верхней полке которого стояла женская фо-тография в тонкой золотой рамке. Макс подошел к камину и взял в ру-ки фото.

 Женщину нельзя было назвать красивой. Даже, наоборот, на пер-вый взгляд она показалась Максу страшненькой – впалые бледные щеки, нос с горбинкой (Макс предпочитал курносых), тусклые волосы редкими прямыми прядями спадали на худые обнаженные плечи. Ко всему прочему, на щеках и носу женщины проступали веснушки, а для Макса это было уже слишком. Нет, возлюбленная Дановича не отве-чала эстетическим требованиям Макса. Проще говоря, она была не в его вкусе. Но чем внимательнее Макс вглядывался в грустное лицо на фотографии, тем все больше и больше оно его завораживало. Заво-раживали, гипнотизировали глаза, большие, глубокие и грустные. Они словно жили своей жизнью на лице женщины. Фотография была чер-но-белой, и Макс гадал, каким был цвет этих глаз. Не голубым и не серым. Скорей всего синим. Синим или зеленым…

 Данович появился незаметно.

 - Кофе.

 Макс вернул фотографию на место и оглянулся. Данович смотрел на него пристально, с каким-то напряжением во взгляде, ставших вдруг холодными, глаз.

 - Жена? – Макс не был в других комнатах, не был даже на кухне, но был уверен, что в этой квартире живет один человек.

 Данович помешал кофе ложечкой, ответил, не глядя на Максима:

 - Она умерла.

 - Прости, - искренне произнес Макс. Данович молча кивнул.

 Помолчали. Макс отхлебнул кофе. Кофе оказался горячим и креп-ким. Сахару было ровно столько, сколько Макс положил бы сам.

 - Ты когда-нибудь курил такие? - Данович протянул Максу распеча-танную пачку сигарет.

 Пачка была ядовито-желтого цвета и испещрена арабской вязью. Макс вытащил сигарету и с видом знатока, каким не являлся, вдохнул в себя незнакомый аромат – смесь крепкого табака и пряных трав.

 - Джамалтарские, - пояснил Данович. – Таких в свободной продаже не встретишь. Только на черном рынке из контрабандных поставок, да в таможне можно приобрести, если знакомые имеются.

 - А эти откуда? – спросил Макс, затягиваясь, и закашлялся, не рас-считав затяжку.

 - Можешь считать контрабандой.

 - Бывал в Джамалтаре?

 - Приходилось. – Данович уже допил свой кофе, и подождав, когда Макс допьет свой, сказал: – Ну, что, по коням.

 Регистрация на рейс шла полным ходом.

 Данович, увлекая Макса за собой, подошел к узкой двери, стоящей в одном ряду с туалетами. Эту дверь Макс всегда считал входом в техническую комнату для уборщиков, но за ней оказался коридор, в конце которого была дверь с глазком посредине и кодовым замком. Данович набрал код. За дверью был еще один коридор и в конце его еще одна дверь, без замка, но с видеоглазом над ней. Данович достал из кармана пластиковую карточку и предъявил ее невидимому стражу. Потом карточку Макса.

 Такую карточку Макс получил сразу после своего молниеносного увольнения из Бюро Спецрасследований и не менее молниеносного трудоустройства в Агентство Эффективных Технологий. Точнее в кан-целярии Агентства ему выдали обычное удостоверение – синее с се-ребряным гербом, но потом они с Дановичем поехали за город в ка-кой-то особняк с зеленой крышей, где Данович его оставил в машине, а сам исчез за забором, забрав с собой новенькие корочки Макса. Вернулся он через полчаса и вручил Максу пластиковую карточку, на которой был фотография Макса и под ней ряд цифр, больше ничего.

 Дверь, сухо щелкнув скрытым за металлической обшивкой замком, открылась, и они оказались в маленькой комнатке, где кроме стола, табуретки и сейфа, занявшего полстены, ничего не было. Крупный, немного рыхловатый мужчина лет пятидесяти пяти с  усталым лицом и отросшей за смену черной щетиной, стоял у порога. Одет он был в форму таможенника, но без фуражки. Мужчина молча протянул широ-кую, как лопата ладонь, и Данович так же молча положил на нее два удостоверения, свое и Макса, и две пластиковые карточки. Таможен-ник убрал документы в сейф с ячейками (Макс углядел, что большин-ство ячеек не пустовало), взял их иностранные паспорта, билеты, сделал необходимые пометки и, вернув их, нажал какую-то кнопку на столе. Слева отошла в сторону дверь, которую Макс сначала и не за-метил. Напарник потянул его за собой, и они запетляли по узкому ко-ридору, сворачивая то направо, то налево, иногда поднимаясь по ле-стнице, иногда спускаясь. Данович шел по коридору уверенно, было ясно, что он в этом лабиринте не впервые и ориентируется прекрасно. Вскоре они вышли из коридора в зал ожидания для VIP – клиентов.

 - Вот мы и за границей, - сообщил Данович напарнику, усаживаясь за столик валютного кафе. - Приходилось бывать за рубежом?

 - Не-а, - ответил Макс, оглядываясь по сторонам. – Даже в Турции не оттянулся ни разу. Море видел только Черное, да и то, с нашего берега. Хотел во Владике в Тихом океане окунуться, но куда там…, до океана доехать не удалось.