Уфолог - [36]

 - Мне позвонили и доложили о промежуточных результатах иссле-дования в лаборатории БСР содержимого контейнеров из Степного. Все препараты и результаты исследований из лаборатории Бюро уже переданы в нашу лабораторию. Материалы засекречены. Вовремя я перетащил дело «Уфолог» в свое подразделение. Теперь оно будет проходить только по нашему ведомству и гриф секретности – четыре нуля. Участие Бюро специальных расследований с настоящего мо-мента исключается.

 Снова на Зинкином столе просигналил телефон внутренней связи. На этот раз Зинка слушал собеседника совсем мало, всего несколько секунд.

 - Вошкулат в Лурпаке, - сообщил он Дантисту, положив трубку. – Он вышел на переговоры с Йозефом по Интернету. Торгуется. Не дурак, понимает, что у него в руках.

 - А что у него в руках?

 - Контейнер с веществом «Х».

 - Я вылетаю в Лурпак один?

 - У Знахаря в Лурпаке есть люди. Тебе помогут. Но ты можешь вы-брать из выпускников спецшколы любого, который тебе приглянется. Ребята неплохие. Им стажировка с таким опытным агентом, каким ты, будет на пользу, да и тебе уже сейчас надо думать о напарнике или даже о группе.

 - А я уже приглядел одного.

 - Когда успел?

 - Не наш. Из БСР. Максим Хабаров.

 - Чужой? – Зинка задумался.

 - Чужой, который станет своим, если ты дашь добро.

 - Дантист, ты меня ставишь в неловкое положение. Ты ведь знаешь, есть негласная договоренность с младшим братом – друг у друга лю-дей не переманивать. У них - своя свадьба, у нас – своя. Сотрудниче-ство, но не конкуренция.

 - Жалко парня, - сказал Дантист. – Закиснет он под Карачаевым. Или сопьется, как его начальник. Потеряем хорошего агента.

 - Что, пьет Карачун?

 - По лицу видно. А ты с ним знаком?

 - Сотрудничали, - коротко ответил Зинка.

 Видимо, от этого сотрудничества у Зинки остались не особенно приятные воспоминания, потому что лицо его стало кислым.

 - Хабаров плотно в теме, - продолжил Дантист уговаривать Зинку - С самого начала. Сперва нелегально. Карачун после звонка Моска-ленко не хотел делу официальный ход давать, все-таки школьные то-варищи. Отправил Макса в Степной даже командировочных не выпла-тив. Макс дважды побывал в Собачках. Большая часть информации – его заслуга.

 - А сам-то он как к своему переводу отнесется? Может он патриот Бюро.

 - Парню расти надо. А Карачун его на коротком поводке держит. В БСР у Хабарова карьеры не получится. А агент стоящий. Спортсмен, немецким языком владеет.

 - Да это все понятно, можешь не рекламировать, – махнул Зинка рукой. - В Бюро других не держат, это не ментура.

 - Так что? – Дантист в упор посмотрел на Зинку.

 - Хорошо, - вздохнул полковник. – Решу. А ты переговори с Хабаро-вым. А то я договорюсь, а он брык, и в отказ.

 - Переговорю.

 9. Новая работа Макса Хабарова.

 - Как у тебя с языком? – Вопрос Дановича прозвучал по-немецки.

 - Владею в совершенстве, господин майор, - не задумываясь, отве-тил Макс, также по-немецки.

 - А ну-ка, поговори немного, я послушаю.

 - А что говорить?

 - Да что хочешь.

 - Тетя Эльза, - начал Макс, - ушла на рынок за молоком, потому, что у малютки Ганса от сухого рейнского разыгралась страшная изжога, - заговорил Макс на баварском (как он всегда наивно считал) диалекте. – Но коровьего молока на рынке не оказалось. Было только козье, да и то вчерашнее.

 Данович поморщился:

 - Когда будем в Лурпаке, постарайся реже разговаривать с местным населением. Нет, лучше вообще не разговаривай. По легенде ты чис-токровный ариец, а с произношением у тебя большие проблемы. Лю-бой житель Айзенбурга сразу поймет, что ты родом в лучшем случае из какой-то прибалтийской республики. Вернемся из командировки, займемся усовершенствованием твоих лингвинистических талантов. У нас имеются совершенные методики и отличные преподаватели.

 - А если так? – Макс захрипел, словно у него была фолликулярная ангина: - Малютка Ганс постоянно срыгивал и протяжно пукал. Тетуш-ке Эльзе ничего другого не оставалось, как расстегнуть пуговицы на своем любимом шелковом халате, вытащить большую молочно-белую правую грудь и сунуть в рот расхворавшегося дитяти твердый лило-вый сосок. Ганс хрюкнул от удовольствия и вцепился желтыми проку-ренными зубами в источник своего успокоения… Так лучше?..

 - Немного лучше, - с серьезным видом произнес Данович, – но над стилистикой нужно поработать. Это тоже по возвращению. Сейчас не-когда. Время не ждет. Берг может принять условия Вошкулата. Хотя, я думаю, он сделает проще – выследит нашего уфолога, прикончит его и заберет контейнер даром. Этого мы допустить, не имеем права.

 - Жалко профессора? – пошутил Макс.

 Данович не ответил. Посмотрел на часы.

 - До вылета два часа и одиннадцать минут, - сообщил он. – Време-ни осталось только выпить по чашечке кофе и пора выдвигаться. Ты как насчет кофе?

 - Черный, с сахаром и побольше. Сливок не надо.

 Данович ушел на кухню, и вскоре оттуда донеслось жужжание ко-фемолки. Макс выбрался из глубокого кресла и более внимательно осмотрел жилище напарника. Данович жил явно богаче Макса, и о его благополучии, как ни странно, можно было судить не по обилию доро-гих вещей, а, напротив, по их отсутствию. Гостиная Дановича была обставлена в духе минимализма. Мягкая мебель - диван белой обивки и два таких же кресла - относилась к какому-то современному стилю, Макс в этом не был большим специалистом - то ли модерн, то ли хай-тэк, а может быть, что-то другое. Плоский экран телевизора был вмон-тирован в гладкую светло-бежевую стену. Пульт от телевизора лежал на стеклянной столешнице журнального столика рядом с толстой книжкой. На обложке готическим шрифтом было написано: «Фридрих Ницше». Написано по-немецки. Откуда-то от стен, или с потолка доно-сились тихие звуки классической музыки. Это был Чайковский. Макс разбирался в классической музыке ничуть не лучше, чем в современ-ных мебельных стилях, но нужно быть полным невежей, чтобы не уз-нать творение великого композитора.