Удивительный монгол - [26]

— Волки! — закричал пастух в ответ на вопрос лесника о том, что случилось (был час ночи). — Бери ружье, лесник, да поспеши, я ведь оставил стадо на собак.

Лесник не очень-то поверил старику, хотя случалось, что, движимые голодом, волки из Италии появлялись в этой части Каринтии и даже нападали иногда на людей. Лесник натянул сапоги и поспешил в темноту за старым пастухом.

Пастух опасался, что, когда вернется обратно, увидит нескольких волков посреди своего мечущегося в панике стада. Но он нашел свое стадо сбившимся в кучу в небольшой впадине и окруженным повизгивающими собаками. Никаких волков не было, не было и виновников переполоха — Таха и Мушки.

Но по встревоженному поведению овец и собак лесник понял, что где-то поблизости находятся дикие звери, и, поверив наконец старику, начал искать волков, а пастух погнал стадо, торопясь достичь безопасного места.

Я спросила дедушку, почему Tax пошел за пастухом и его стадом. Дедушка считает, что Tax, переходя этот трудный перевал, последовал за овцами и козами, подчиняясь своему дикому инстинкту. Дикие животные часто так поступают. Поэтому Tax и Мушка продолжали идти в отдалении за стадом, и тогда-то лесник и заметил их при свете луны, испугавшись их вида. Он не знал, что это за животные, но решил, что дикие и поэтому опасные.

Он спрятался со своим ружьем за большим камнем, в том месте, где тропа сужалась, проходя между скалами. В тот момент, когда «звери» появились на тропе, он прицелился в одного из них и выстрелил. Но как раз в этот момент «зверь» прыгнул вперед, как будто знал, что в него стреляют. Пуля прошла мимо. Лесник выстрелил еще раз, но обе лошади уже мчались вниз по склону, обратив в паническое бегство стадо овец и коз. Затем они скрылись в густом сосняке на склоне горы.

Больше лесник и пастух их не видели.

На следующий день лесник известил о приключении с двумя «дикими зверьми» свое лесничество в Линце, и один из чиновников составил длинный отчет о том, что видели лесник и пастух. Этот отчет попал наконец к профессору Шмидту из Вены, который повидался с лесником и пастухом, расспросил их, а потом написал обо всем дедушке. Но отчет также попал и к некоему доктору Шульцу из зоологического общества Венского университета, и это явилось причиной третьего происшествия.

Доктор Шульц сразу догадался, какие это были «дикие звери», и он, как охотник, отправился их преследовать. В своем письме дедушке он сообщал, что намеревается стрелять в Таха снотворной пулей, такой же, как тогда была у ваших ученых. Но дедушка мне рассказывал, что это не лучший способ для поимки диких животных, потому что только опытный стрелок может попасть в нужное место. Плохие стрелки попадают обычно не туда, снотворная пуля уходит слишком глубоко, и иногда, падая, животное ломает себе ноги или даже шею. Поэтому я очень расстроилась и начала волноваться, когда прочла, что доктор Шульц собирается стрелять снотворной пулей. Дедушка пытался успокоить меня. Чего я реву? Никакого вреда Таху не причинят, шею он не сломает.

— Даже если он не сломает шею, — закричала я, — что будет с Мушкой, когда они поймают Таха? Или тебе все равно, что с ней произойдет?!

Я знаю, это было глупо, но мне почему-то сразу не понравился доктор Шульц. Пусть он и не причинит вреда Мушке, но может просто прогнать ее.

Миссис Эванс услышала, как я спорю с дедушкой, и заявила ему, что он, как всегда, равнодушен и безразличен, и они опять начали твердить друг другу «чушь», и мне пришлось мирить их, и это меня как-то успокоило.

Но дедушка тоже волновался, потому что он вдруг вспомнил, что знает доктора Шульца. Он вспомнил, что доктор Шульц провел много лет в Восточной Африке и что в нем больше было от охотника, чем от ученого.

— Не хочу сказать, что ему нравится убивать. Но он любит выслеживать животных, как это делают охотники, и преследование дикой лошади в Европе, наверное, его больше привлекает, чем поимка Таха для научных целей, — заметил он.

В первом сообщении, которое мы получили от доктора Шульца, говорилось, что он выследил Таха и Мушку в нескольких километрах от австрийской границы с Венгрией. Tax пересек всю Австрию и был почти в Восточной Европе. Он по-прежнему шел на восток. Доктор Шульц писал, что лошади шли по очень необычному маршруту, представлявшему зигзаг (помнишь, что говорил мсье Фанон?). Но одно было очевидно — они избегали переходов через высокие горы и всегда выбирали путь через долины.

— Это, наверное, потому, что Tax все еще страдает от ран, нанесенных ему колючей проволокой, — решил дедушка. — Или потому, что лесник все же ранил его.

Итак, доктор Шульц продолжал свою охоту за ними, как будто они были дичью, и однажды увидел их, пойдя по следам на мокрой мягкой почве, потому что отпечатки копыт были четкими, а навоз свежим. Когда он заметил их в свой бинокль, был почти вечер. Они лежали в углу заброшенного яблоневого сада в горной долине недалеко от австро-венгерской границы.

Доктор Шульц писал, что ему пришлось прибегнуть ко всем хитростям, которым он научился в Восточной Африке, чтобы подкрасться к ним. Дело было не в том, чтобы выполнять все охотничьи правила, писал он, держаться против ветра и не показываться, а в том, чтобы двигаться очень неслышно и подобраться на расстояние в пятьдесят — шестьдесят метров. Как ты знаешь, снотворная пуля плохо летит с большого расстояния.