Удивительные истории - [66]

Будучи чудовищно пьян, я шел прямо и ровно, словно генерал на параде. Бедный же Гриббс, будучи абсолютно трезвым, шатался. Абсурдность ситуации потрясла меня и я огласил улицу взрывами хохота.

Многие остановились и смотрели на нас, и я не знаю, на кого из нас больше. На молодого человека с трезвым лицом, которого шатало, или на идущего ровно и прямо великого шляпника, хохотавшего и оравшего пьяным голосом. Мы с ним превратились в комический дуэт.

Моя жена была очень тронута добрым вниманием Вэлшингхэма, и когда мы пришли домой, она предложила ему войти. В то время, как я развлекался, бегая по перилам лестниц и скатываясь по ним, стоя на одной ноге, она пригласила Вэлшингхэма к нам и представила его Энн формально.

Моя бедная дочь была весьма смущена, но когда Вэлшингхэм сидел, он не шатался, и им удалось хорошо познакомиться, в то время как моя жена помогала мне добраться до кровати.

К сожалению, я забыл предусмотреть любой метод для того, чтобы выключить гирошляпу, и пока работал вакуум-насос, снять ее можно было только вместе со скальпом. Моя жена решила, что я должен спать в шляпе, так как не был в состоянии даже связать двух слов, а не то что что-то придумать.

Я жутко хотел спать, но чертов гироскоп не давал мне лечь! Жена тащила меня в кровать, но стоило ей отпустить меня, как чертова шляпа поднимала меня в вертикальное положение.

Моя жена немедленно толкнула меня на подушку снова, но это было бесполезно. Снова шляпа-гироскоп вернула меня в вертикальное положение, и моя жена была вынуждена позволить мне уснуть стоя.

На следующее утро я чувствовал себя отвратительно, но я никогда не видел свою жену в лучшем расположении духа. Она сказала мне, что своим благородством и учтивостью Вэлшингхэм поразил воображение Энн, и что он спросил разрешения позвонить снова сегодня. В общем, моя жена решила, что, по ее мнению, будет хорошо поднять вопрос о браке нашей дочери с Вэлшингхэмом сразу, прежде чем дело зайдет дальше. Если же он говорил серьезно, то он станет носить шляпу и избавится от своих качания и шатания. Я согласился с нею полностью, но потратил день на поиск способа снять шляпу.

Я должен признать, что Вэлшингхэм казался несколько удивленным, когда я сделал ему предложение тем вечером. В течение нескольких минут он, казалось, не знал, что сказать. Возможно, его немного смутило, что родители Энн предлагают идею брака и в то же самое время предлагают ношение шляпы-гироскопа; но Гриббс был джентльменом, и когда я увидел, как они с Энн смотрят друг на друга, я понял, что любовь победила. Но вместо того, чтобы согласиться немедленно, молодой человек взял Энн за руку и после этого, обратился ко мне.

— Сэр, — начал он. — Я не могу по достоинству оценить ту тонкую манеру, с которой вы обращались с этим вопросом, но я рад узнать, что существует шляпа, которая исправит мою шатающуюся походку. Я с удовольствием буду носить эту шляпу. Но вам следует знать, что моя походка не имеет ничего общего с алкоголем Я — жертва неудачного опыта… Мой отец был человеком изобретательным и всегда пытался сделать мир лучше. У него был сосед, у которого был мул мышиного цвета и очень упрямый. Сердце моего отца всегда болезненно сжималось, когда он видел, как сосед лупит того мула тяжелым кнутом, пытаясь заставить идти туда, куда следует. Мул же желал идти лишь к сараю, где была еда, но часто отказывался пойти в противоположном направлении, хотя заставить его, конечно, было можно… Мой отец поэтому задумал идею того, что он назвал Реверсом Мула Гриббса. Это было круглой платформой, достаточно большой, чтобы выдержать мула и его нагруженный фургон, а ниже платформы был двигатель, способный к вращению платформы. Все, что было необходимо, это разместить мула и фургон на платформе и повернуть мула в направлении дома, а затем внезапно повернуть платформу в нужном направлении, и мул побредет куда надо.

— Превосходная идея, — согласился я.

— За исключением того, что это не сработало, — сказал Вэлшингхэм. — Во-первых, было необходимо вырыть квадратную пятифутовую яму ниже вращающейся платформы, чтобы содержать двигатель, и это было не всегда удобно. Весила эта штука больше мула с фургоном, так что установить ее можно было только у дома. И, наконец, если мул не шел домой, то он не шел и к платформе! В итоге мой отец испытал платформу в заднем дворе. Вращение платформы сбросило мула на стену, убив бедное создание и сломав фургон. Тогда отец забросил эту идиотскую штуковину, занявшись более полезными делами. А я и соседские мальчишки нашли это хорошим местом для того, чтобы играть, и однажды я стоял точно в центре платформы, когда один из мальчишек случайно включил двигатель. У меня было разума достаточно, чтобы остаться точно в центре платформы, чтобы не быть отброшенным и убитым, так как платформа вращалась со скоростью восемьсот оборотов в минуту. Двигатель должен был вращать платформу медленно, когда на ней был мул и загруженный фургон, а с одним маленьким мальчиком платформа развила бешеную скорость. Когда мои приятели увидели, что наделали, — продолжал Гриббс, — они убежали, и в течение четырех часов я оставался в центре этой платформы, вращающейся на огромной скорости. Когда мой отец пришел домой и остановил платформу, я мешком упал к его ногам. Именно так я приобрел эту странную походку, именно поэтому меня считают алкоголиком, хотя, клянусь всеми святыми, я не пью!