Удивительные дети - [6]
Я сказал ему про пионерский лагерь, почему всё-таки так строго, туда никого не пускают, и насчёт инфекции сказал, как меня вожатая обидела.
Он всё головой кивал, да только про своё думал, потому что опять своё стал говорить:
— Я тебе вот что открою… я бы, конечно, сейчас, может быть, и женился, да только помирать мне уже пора.
— Да что вы, — говорю, — что вы!
— Сколько мне лет-то, знаешь? — спросил он.
— Не знаю, — сказал я.
— Больно все умные стали, — сказал он, встал, пошёл в сад проверять свои яблоки. … Ни лодки у него нет, ни жены… одни только яблоки да ягоды. Скучно ему, наверно, одному в таком большом саду… А у Саньки отца нет и матери… Взять бы сейчас пробраться в лагерь, Саньку встретить — вот он обрадуется!
Смелый всё-таки поступок будет: человека выгнали, а он не заметно пробрался, как разведчик, своего друга навестил.
А дальше что будет? Поймают меня и больше ничего! Скандал будет — вот и всё… Опять, скажут, этот инфекционный пришёл. Какое они всё-таки имеют право мне такие вещи говорить?! Вот сейчас возьму и пойду…
Но я никуда не пошёл.
О коровах
В этот день я возле лагеря даже не появлялся.
Оскорбили человека, так нечего туда и ходить!
После обеда опять к озеру пошёл.
Смотрю, тот же мальчишка в камышах стоит как ни в чём не бывало. Неужели с тех пор стоит?
Он сворачивал удочку, собирался уходить.
Когда он повернулся, я увидел, сколько у него за пазухой рыбы набито. Как будто огромный такой живот, он еле-еле шёл. Одной рукой он майку возле трусов поддерживал, а в другой руке у него удочки были.
Когда он на берег вышел, тут он и споткнулся. Вся рыба у него из майки выскочила и на траве прыгает. Я сразу бросился эту рыбу ловить.
Собрали рыбу, он майку снял, и мы всю рыбу в эту майку положили, как в мешок.
Я его спросил, неужели он так всё время стоял, никуда не уходил?
— Так и стоял, — сказал он.
— И обедать не ходил?
— Чего ж я без рыбы обедать пойду?
— Неужели нельзя без рыбы обедать идти? — уди вился я.
— Разве же это рыбак, который обедать ходит, а рыбу не приносит? Это-ж ушехлоп получается!
— Кто получается?
— Ушехлоп — сказано тебе? Ушами знай хлопает, а рыба от него топает.
— Где это ты такое слово только выкопал? — говорю.
— А чего его копать, если тот человек, который ушами хлопает, ушехлопом и называется. Как же его ещё назовёшь?
— Хлопоухом, — говорю, — ещё можно назвать. Ухохлопом можно…
— Да ты что, мне учитель, что ли, какой? Чего это ты меня учишь?
Очень уж он серьёзный человек был, я таких серьёзных ещё не видел.
— Поймал ты много! — сказал я.
— То всё коровы.
— Чего коровы?
— Коровы их шугают.
— Кого шугают?
— Рыб.
— Как?
— Вон в плёсе пасутся…
— Ну?
— И рыбу ко мне шугают. Куда коровы идут, туда и я иду. Они, значит, ходят и рыбу ко мне гонят. Ты только знай удочку закидывай да вытягивать успевай. Своим собственным соображением до этого дошёл! — Он тряхнул мешок. — Ишь сколько нашугали!
— Здорово нашугали, — сказал я, поражённый.
— Вот так-то!
Неужели коровы ему столько рыбы нашугали?
Кто бы мог подумать!
Нахимовцы
На другой день я сразу как встал, к лагерному забору отправился. Ждал, когда у них завтрак кончится, возле за бора прогуливался. Никто не имеет права мне запретить возле забора прогуливаться! Я руки за спину заложил и так ходил, поглядывая на лагерную территорию.
Спрашиваю часовых про Саньку. А они фамилию спрашивают.
Один говорит:
— Меня тоже Санькой зовут. (Врёт, наверное!) А другой говорит:
— Ты подальше отойди, нечего возле ворот торчать…
Перешёл я на ту сторону, сел на траву и сижу. И на часовых уничтожающим взглядом смотрю. Мог бы и не отойти, стоял бы себе и всё! Да я отошёл, чтобы разных там неприятностей не было.
А прямо ко мне идёт из ворот Санька, а под мышкой у него футбольный мяч. Молодец он всё-таки, меня увидел!
— Ты чего здесь стоишь? — говорит. — Проходи в лагерь, очень хорошо, что ты пришёл! Как раз к футбольному матчу с нахимовцами поспел!
— Да ты что! — говорю. — Как же я туда пойду, если меня вчера выгнали!
— Так это вчера, а не сегодня, тем более к нам сегодня нахимовцы с того берега приезжают. Если тебя спросят, скажи, что ты нахимовец, — и всё!
Санька подкинул вверх мяч, поймал его и говорит:
— Напрасно ты думаешь, что все только о тебе и думают. Ох и покажем мы этим нахимовцам!
Я решил почему-то, что с нахимовцами драка предстоит, не хватает ещё, чтобы меня как нахимовца избили!
— Нет, нет, я туда не пойду…
Санька очень спешил, ему нужно было нахимовцев встретить, и он меня к воротам потащил, а я упирался. А на часовых он даже внимания не обращал, как будто бы их нет.
Он меня к самым воротам притащил, а часовые зачем-то в сторону отошли, непонятные какие-то часовые! Или они его боялись, но они от ворот совсем отошли.
Раз так, я в ворота вошёл, тем более они меня раньше не пускали.
Как только мы на лагерной территории очутились, Санька сразу убежал, а мне крикнул, чтобы я на стадион отправлялся.
Матч
Со мной рядом сели девчонки. Они всё время на меня смотрели и смеялись. Девчонки ведь часто смеются просто так.
Они смеялись, смеялись, а потом одна девчонка спрашивает:
— Скажите, пожалуйста, вы не из нашего лагеря?
