Удержать наследие - [65]

— Точно! — и рассмеялась. Ее смех подхватил принц.

Я стала прокручивать все наше общение с этими персонами и найти хотя бы один момент, когда причинила зло этим двоим. Ведь их нападки на меня начались сразу после нашего знакомства! У них что, аллергия на мою кровь? Или на фамилию? Может быть, где-то глубоко внутри у них заложена глубокая вражда и обида на всех, кто хоть как-то отдаленно напоминает Гарлендов?

Они еще некоторое время тихо переговаривались. Потом я услышала шаги в мою сторону и меня схватили за волосы. Больно. Я зашипела, из глаз брызнули слезы.

— Сиди тихо, мышка, — процедила сквозь зубы Амалия и откинула меня. Я совсем потеряла ориентир и ударилась головой то ли о стену, то ли об пол. Застонала и свернулась на холодном полу калачиком. Дверь захлопнулась.

Что же мне делать? Я никак не могу призвать ментально хотя бы того же Василиска. С остальными и так было бы проблематично.

Сначала я держалась молодцом. Ну, подумаешь, похитили. Ударили. Лишили зрения и голоса. И магии… всего-то! И не из такой… выбирались! А потом накрыло. Мне стало очень плохо. Я в полной мере осознала, что моя жизнь висит на волоске. Глухие, тихие рыдания помогли мне немного успокоиться, а потом и вовсе задремать. Мне казалось, что в таком состоянии я провела уже вечность.

Проснулась от шагов. Мой слух стал четче. Благо, не лишили его… Притворилась, что сплю.

— Все силы брошены на ее поиски, — услышала тихое бормотание Кьярини. — Слышала, принцесска? Твой женишок тебя рыщет везде и всюду. Даже забыл, что главный враг его короля до сих пор на свободе, а его, как вы выражаетесь, «шестерки» — повсюду. Как думаешь, кто уже завтра на закате займет трон? М? — кажется, мужчина опустился рядом со мной. Приподнял за подбородок. Холодный металл коснулся моей коже на шее. Я задрожала. Холодный пот стекал по спине. — Убил бы прямо сейчас. Но нет… Еще немного, еще чуть-чуть и ты станешь главным козырем в рукаве. Уже завтра.

Завтра, получается, показательная казнь? Моя?

А еще меня ищут. И это уже хорошо… Хотя что может быть хорошего в моем положении? К горлу приставлен нож и если Кьярини вдруг психанет, то это конец.

— Как же я ненавижу твою семейку, — говорил он обманчиво спокойно. От этого голоса бросало в дрожь. Человек, который говорит таким тоном, явно настроен тебя прикончить после своей красноречивой речи. Я бы очень хотела спросить, за что ненавидят меня, но не способна произнести ни слова. — Наверное, тебе интересно, за что я ненавижу тебя? За пророчество, — последнюю фразу он произнёс, практически рыча. Лезвие больно прошлось по шее и я почувствовала, как кровь стекает вниз. — Но этого не будет. Не случится. Ты сгниешь здесь. Или я убью тебя на глазах твоего отца. Этот подонок заслужил страдания.

Кьярини сделал еще один порез.

— Наверное, ты очень хочешь кричать… Но даже этого не можешь сделать. Это только начало, фальшивая принцесса. Только начало…

Из глаз текли слезы. Мне очень хотелось прижать руку к порезанной шее. Раны пекли, кровь стекала, хоть и понемногу. Хотелось закричать, содрать с себя окровавленную одежду, обработать рану и перевязать.

А потом меня стало клонить в сон… В нездоровый сон. В один момент я стала вырубаться и бороться с этим было бесполезно.

— Ах да, забыл сказать, что на ноже был яд. Ты проспишь несколько часов. Кто знает, проснешься ли?

Это было последнее, что я услышала.

…- Допросить…

— Уже может говорить…

— Она точно знает…

Мутным взглядом я посмотрела на людей. Они толпились недалеко от того места, где лежала я. А лежала я на полу, судя по всему, прикованная цепями к стене. Пошевелила затекшей рукой. Она отозвалась болью, словно иголки впились в кожу.

— Проснулась? — передо мной на одно колено опустился Кьярини. С мерзкой улыбкой, свысока он смотрел на меня.

— Пш… — язык не слушался. Очень хотелось послать его в одно неприличное место.

— Не утруждайся, — и щелкнул по лбу. Я упала на спину и застонала от удара. — Колдовать не пытайся. Иначе умрешь раньше, чем планировалось. Этот металл забирает всю магию.

— Хмм… — я посмотрела на него убийственно. Он засмеялся и вышел из камеры. За стеной слышались приглушенные голоса.

Тошнит. Хочется есть, наверное. И пить. Сколько времени я уже голодаю? Снова болит низ живота. Я прислушалась к ощущениям. Вот будет весело, если женские дни пойдут прямо в этот момент. Умирать красиво — явно будет не про меня.

— Ну что, дорогуша, — с этими словами в камеру зашел усатый мужчина. Сальными глазами пробежался по моему телу. Стало неприятно. — Рассказывай, — он поставил стул и вальяжно уселся на него. В руке вертел нож. — Где хранилище у папочки?

— Какое хранилище? — прохрипела я.

— С оружием. С секретными документами, — говорил, загибая пальцы. — Желательно все и сразу. Не теряем время.

— Я не знаю, — выдохнула устало. Получилось с хрипами.

— Врешь, — он подлетел неожиданно. Я получила такую пощечину, что губа тут же треснула. Я вскрикнула, глаза заслезились. Соленый вкус крови во рту только усугубил тошноту.

— Не трогай меня! — взвизгнула в ответ.

— Молчать! — крикнул он и снова дал пощечину.

— Что там? — заглянул к нам Кьярини. — Дерзит?