Ударная армия - [20]

ГВАРДИИ РЯДОВОЙ

Заплакал Борзов, лицо рукавом телогрейки вытер, полез в кузов «студебеккера» — первый и последний раз Юрку Ковшова в губы поцеловать.

— Меня б шибануло, мне б та пуля… — сказал Борзов, стоя в кузове рядом с гвардии старшим лейтенантом Венером Горбатовым.

Нагнулся ротный над Юркиным белым лицом…

Махнул рукой с шапкой и спрыгнул на снег.

Они с Борзовым дождались, когда машина на просеку свернула, надели шапки и пошли по мерзлому асфальту шоссе.

— Коля… при мне надо тебе быть, — сказал ротный.

— Это я не могу, товарищ гвардии старший лейтенант.

Горбатов остановился.

— Что ж ты, сволочь…

— От судьбы в твоем блиндажике не заначишься, Веня…

— В душу Гитлера мать твою судьбу! Быть при мне! Назначаю ординарцем!

— Слушаюсь, товарищ гвардии старший лейтенант!

11

Человек в Москве читал расшифрованную радиограмму из Берлина:

«Циммерман присутствовал на ужине у Геббельса в честь награждения имперского фюрера службы труда Гирля «Германским орденом» в связи с его семидесятилетием. Присутствовал также Гудериан. После ужина началась бомбежка. В убежище Циммерман сидел рядом с Магдой Геббельс, она была с дочерьми. Она сказала: «Мы никогда не оставим его (Гитлера), никогда!»

Перед самым окончанием бомбежки Магда спросила мужа: «Что сказал де Кринис? Неужели Дольфи (Гитлер) так болен?» Геббельс ответил: «Бога ради, Магда, не надо об этом. Ты понимаешь, что значит паралисис агитанс? Кажется, так по-латыни называется эта ужасная болезнь… Чудовищная несправедливость судьбы — быть фюрером великого народа и… Ужасно…» Вид у Геббельса был крайне подавленным, дрожали губы. За весь вечер он ни разу не причесывал свои длинные волосы, хотя это его любимая привычка.

С помощью 0043 и 0097 установлено: Макс де Кринис — известный профессор из нервного отделения берлинской клиники. Был принят Гитлером и ознакомился с состоянием его здоровья. Термин, упомянутый Геббельсом, — это «болезнь Паркинсона». Причиной может быть сильная простуда или венерическое заболевание, просим уточнить у специалистов. Вместе с Кринисом был доктор Леонгард Конти.

Есть веские данные за то, что визит этих врачей к Гитлеру сделан по настоянию Гиммлера. Мотивы будут понятны из нижеизложенного.

Внешний вид Гитлера. Глаза навыкате, взгляд застывший, потухший, на щеках красные пятна. Подергивается не только левая рука, как было раньше, но и вся левая половина туловища. Сидя, придерживает правой рукой левую, кладет правую ногу на левую, что позволяет ему сделать не столь заметным нервное подергивание тела. Походка вялая, сильно сутулится, движения затрудненные. Когда садится, ему подставляют стул.

Психическое состояние. Беспредельная раздражительность, часто теряет душевное равновесие. Главная идея его в последнее время: «Никогда не уступать, никогда не капитулировать!»

Маниакальное упорство Гитлера в стремлении сохранить личную власть сделало его еще более нетерпимым, истеричным. Подозревает ближайшее окружение, что существуют планы его устранения с политической арены.

В правящей верхушке рейха все зримее стремления некоторых ближайших к Гитлеру «старых бойцов» отнять у него власть и получить возможность попытки договориться о сепаратном мире с нашими западными союзниками.

К таким «мечтателям о власти» можно отнести в первую очередь Геринга. Напомним, Геринг в самый канун войны (на западе) пытался найти контакт с англичанами через своего шведского знакомого Биргера Далеруса (о чем Циммерманом было послано донесение). Рейхсмаршал продолжает пользоваться доверием Гитлера, хотя в знак протеста против критики Гитлером действий военно-воздушных сил снял с себя все регалии, является на заседания в скромном мундире и солдатской затрепанной фуражке.

Затем — Гиммлер, Борман.

Из всей верхушки один Геббельс еще сохраняет личную преданность Гитлеру. Как-то сказываются на этом и отношения интимной дружбы Гитлера с Магдой Геббельс в предвоенные годы.

Предлагаем:

Первое. Принять меры, чтобы профессор Макс де Кринис сохранил в тайне свой диагноз болезни Гитлера.

Второе. Средством для этого считаем: вручить профессору письмо, якобы исходящее «с самого верху», от кого-либо из высших лиц империи. Примерный текст: «Господин профессор, известное Вам лицо выражает свое твердое пожелание сохранить в абсолютной тайне выводы, которые Вы доложили этому лицу и которые касаются его важнейших интересов. С прочтением будьте любезны письмо сжечь».

Считаем, что такое предупреждение окажется достаточно веским, а сам факт анонимного обращения подчеркнет, что диагноз болезни является тайной даже для ближайшего окружения Гитлера.

Текст будет напечатан с двумя-тремя ошибками, чтобы показать: письмо печатал не опытный в работе на машинке человек, не профессиональная машинистка имперской канцелярии или один из адъютантов Гитлера, а кто-то из высших лиц империи.

Третье. Считаем операцию делом особо важной срочности.

Привет!

Циммерман.

Коробов».

«Четвертый арестован седьмого февраля. Предлагаем выслать радиста в Данциг, Мюлленштрассе, ресторан «Густав». Коробов выедет туда на машине. В случае вашего согласия будет в Данциге десятого — двенадцатого февраля. Пароль — резервный номер три. Район Данцига предлагаем как наиболее подходящий, где легче протолкнуть радиста через линию фронта. Поток беженцев из района Кенигсберга позволит использовать ситуацию: жена офицера (не скупитесь на чины), проживавшая в Восточной Пруссии, направляется к родственникам в Берлин. В Данциге Коробов знакомится с нею как случайный попутчик. Коробов может ждать до шестнадцатого февраля. Вторая его задача — сбор сведений о частях и соединениях, скопившихся в районе Данцига, но только с условием благоприятных обстоятельств, без напрасного риска.