Удар бумеранга - [5]

Они были недалеки от истины. Мурат уже научился курить, даже пробовал легкие наркотики – и это в двенадцать лет! Вместе с двумя братьями он рос у матери-одиночки, работавшей сразу в трех местах уборщицей, чтобы прокормить своих мальчиков. Мурат был старшим, двое других, братья-близнецы, были от другого отца и младше Мурата на шесть лет. Может, поэтому он их не очень любил и не обращал на них никакого внимания, предпочитая уходить из дома, даже когда мать просила накормить или позаботиться о братьях. Мурат приучил почти всех одноклассников к куреву, угощая их дешевыми сигаретами без фильтра, и рассказывал им, откуда берутся дети, причем с ошеломляющими подробностями. Вениамин помнил, какое впечатление произвел на него рассказ Мурата. Он прибежал домой и заперся в туалете, не решаясь разговаривать с матерью или старшей сестрой, а потом несколько дней старательно избегал общения с ними. А Мурат посвящал их во все новые и новые подробности. Он даже хвастался, что успел лично пообщаться с женщиной, заплатив какой-то проститутке на вокзале. Конечно, он врал – откуда в его семье могли быть лишние деньги даже на вокзальную проститутку, – но врал так убедительно, что ребята верили и даже завидовали ему.

Летом у некоторых начались поллюции. Так по-научному называется факт, когда вступавшие в пору юношества подростки становятся мужчинами, и в переходном возрасте накопившаяся энергия требует самоудовлетворения. А после летних каникул перешедший с ними в пятый класс Мурат предложил отправиться на вокзал и найти подходящую женщину за небольшие деньги.

Рискнули отправиться вместе с Муратом только трое. Он сообщил, что на все удовольствие нужно двести рублей. Таких невероятных денег не было ни у кого. Леонид Стасильников, большой выдумщик, сумел убедить родителей, что в школе собирают деньги на предстоящую летнюю поездку в столицу, и получил под это «путешествие» целых пятьдесят рублей. Второй, Яша Хейфец, разбил свою копилку. Третьим был Вениамин. Он продал свой магнитофон, который ему из Германии привез дядя. Он служил офицером в советской группе войск в Восточной Германии. Магнитофон стоил гораздо дороже, но его купили за восемьдесят пять рублей. Это были по тем временам очень большие деньги. В итоге у них набралось сто девяносто рублей, и Мурат великодушно согласился отвести их за эту сумму.

Но повез он их не на вокзал, а совсем в другую сторону, на окраину города, в покосившиеся старые дома, стоявшие здесь с начала века. В одном из них обитала некая Тина, которой Мурат пообещал сто двадцать рублей, если она сумеет сделать все, как нужно, и был страшно доволен, что заработает на этой «операции» целых семьдесят рублей. Откуда он мог знать, что обычная «ставка» сорокалетней Тины, жившей со старухой-матерью, была двадцать пять рублей, и она тоже считала себя «удачной коммерсанткой».

Мурат провел их в квартиру, предупредив, что шуметь нельзя, так как в соседней комнате обитает мать Тины. Мальчики, напуганные предстоящим «посвящением» и всей обстановкой, подавленно молчали. Появилась Тина, одетая в какой-то темно-зеленый халат. Она кивнула ребятам, проходя в спальню, и через минуту крикнула оттуда, чтобы заходили по одному. Ребята переглянулись, никто не решался пойти первым.

– Я пойду, – вызвался Мурат.

Он вышел через десять минут с многозначительным видом и удовлетворенно кивнул головой, приглашая следующего. Мальчики опять переглянулись. Они боялись признаться даже самим себе, что самое большое желание каждого из них – немедленно смыться. Но отступать было поздно, поэтому следующим рискнул Леонид Стасильников. Он вошел в спальню и оставался там гораздо дольше, чем Мурат. Вернулся Леонид с каким-то растерянным лицом и вдруг согнулся, словно от боли. Никто даже не успел сообразить, что именно произошло, как Мурат быстро потащил мальчика в туалет. По раздававшимся оттуда звукам стало понятно, что Леонида стошнило.

Следующим должен был идти Вениамин. Яша искоса посмотрел на него и пожал плечами. Было видно, что он боится, его колотило от страха так, что на него жалко было смотреть. Вениамин поднялся и буквально заставил себя войти в спальню. Очевидно, на него подействовало и состояние Яши, и неожиданное поведение Леонида, и собственная неуверенность. Страх и сомнения боролись в нем с желанием, он чувствовал себя словно во сне. В комнате было накурено. Тина равнодушно взглянула на него. Она лежала на кровати голая, даже не прикрывшись, и он впервые в жизни видел такую бесстыжую и отвратительную в своей откровенности наготу.

– Иди, – хрипло позвала она его.

Он подошел ближе, чувствуя, как его продолжает колотить от волнения.

– Раздевайся быстрее! – приказала Тина.

Он начал стаскивать с себя одежду, но пальцы его не слушались. Все прошло будто в тумане. Запах немытого тела, сигаретный угар изо рта, какие-то неловкие толчки. Правда, все очень быстро закончилось, и Тина сразу оттолкнула его от себя. Вениамин быстро оделся и вышел из комнаты. Но Яши Хейфеца в коридоре не было, он сбежал, не выдержав напряжения и увидев, в каком состоянии находится Леонид.