Глава шестая
Решительный дебют
После ужина дамы решительно потребовали танцев. Доминик Радзивилл (весьма изящный кудрявый шатен лет двадцати семи с истинно аристократическим узким лицом и обходительными манерами) спешно призвал в соседний зал домашний оркестр. Дам и мадмуазелей набралось под два десятка, причем на звуки музыки явилась и жена магната по имени Теофила (подвижная кареглазая красотка лет двадцати двух), сказавшаяся перед тем нездоровой. Полонез решили пропустить, начали с кадрили и первую составили Багратион, Радзивилл, Теофила и Анна Ланская. Ржевского резво ухватила Софи и пристроила к какой-то польской паре. И начала щебетать:
— Вы сегодня в ударе, поручик! Всю мужскую кампанию постоянно смешили! Я почти не услышала ничего, может перескажете какой анекдот?
— Это гусарские анекдоты, мадмуазель, — ухмыльнулся Ржевский. — С жеребячьим юмором. Боюсь, гражданским, а тем более девушкам их не понять. И перешел к польской даме.
— Это правда, что вы убили собственноручно два десятка улан? — спросила строго дама по-французски.
— На войне как на войне, пани: противники стремятся убить друг друга. На самом деле я не уверен, что убил кого-то: при стрельбе этого обычно не знаешь, а до сабли не доходило.
Опять оказался рядом с Софи и сказал:
— Вспомнил один дамский анекдот. Замужняя дама молится: Боже, дай мне мудрости, чтобы понять мужчину! Дай любви, чтобы прощать его! Дай терпения выдерживать его характер! Только сил не давай, а то убью его к черту!
— Ха-ха-ха! — рассмеялась Софи и спохватилась: — Неужели маме хотелось когда-нибудь прибить папу? В следующем схождении Софи шепнула: — Анна продолжает задорить жену Доминика. Мы все так ругали ее за это, а она опять за свое…
— Может, это Радзивилл задорит свою жену? — сказал Ржевский. — Очень уж она кокетлива. Даже мне пару взглядов бросила…
— Не вздумайте ее поощрять! — зашипела Софи. — У вас сегодня есть объект для флирта! Вальс вы танцуете со мной! Вальс им удался: Ржевский, поощренный офицерским обществом и дамским вниманием, вдохновился и летал по паркету, а Софи полностью вверила себя сильным и ловким мужским рукам и погрузилась, вероятно, в грезы о скором уединении с поручиком под покровом ночи. Во всяком случае сразу по окончании танца она шепнула:
— Идите сейчас же к боковому выходу в сад и ждите меня там!
— К левому выходу или правому? — хохотнул поручик, не подозревавший об их существовании.
— Он там один! — укорила его дева и отвернулась, чтобы не быть скомпрометированной. Ржевский, не торопясь, спустился по парадной лестнице и, поболтав дружески с караульными корнетами, выспросил у них дорогу.
— В сад, значит, направились, — сказал Арцимович. — Жаль, мы не можем отсюда отлучиться — а то проследили бы, кто нынче ваша дама сердца.
— Упаси вас бог, — заговорщицким голосом рек Дмитрий. — Эта дама из таких сфер — о-о! И резво удалился.
— Из каких-таких сфер? — растерянно спросил Сашка у Бекетова. — Жена Радзивилла что ли?
— Да посмеялся он над нами, — мрачно сказал Алексей. — Ты что, Ржевского не знаешь? В саду поручик прошел по дорожке туда-сюда и решил подождать дебютантку в тени (луна уже светила бодро), добавив волнения в ее тельце. Через пару минут Софья выскочила из дома и ожидаемо завертелась по сторонам.
— Дмитрий, вы где? — наконец, воскликнула она.
— А-а! — неожиданно раздался ломкий баритон и продолжил по-французски: — Вам нынче Дмитрий понадобился? Про Станислава забыли, мадмуазель? И на дорожке, залитой лунным светом, появился явный польский паненок лет шестнадцати.
— Что вы здесь делаете? — опять зашипела Софи. — Уходите!
— Никуда я не уйду, — решительно сказал млоди пан. — Я выпущу этому москалю кишки! И вытащил засапожник. «Ну, пащенок! — воскликнул Митя беззвучно. — Видать, ухлестывал еще вчера за этой ветреницей. Придется применить кистень». И расстегнул свой «хитрый» пояс, в одно из отделений которого было насыпано грамм 200 песка.
— Стасик! — заюлила дева. — Умоляю! Ржевский вас убьет!
— Да? Чем, голой лапкой? Да и где он, что-то не вижу… И упал на дорожку, получив сокрушающий удар по голове.
— Вы его, правда, убили?! — ужаснулась дева.
— Отлежится, — заверил поручик. — Ножик надо у него забрать, а то порежется. Вот я караульщикам этим преподам завтра кузькину мать.
— Ой, я так перепугалась! — сказала Софи шепотом и приникла к Дмитрию. — Сердце колотится как бешеное! Можно, я около вас вот так постою?
— Лучше я вас поношу, — шепнул Ржевский и в один миг вскинул добычу на руки. — Так вы куда быстрее успокоитесь…
— Вы такой сильный и смелый, — еще тише шепнула девушка. — А на руках ваших мне так уютно…
