Учитель для канарейки - [57]
Подобно демону, помчался я по верху дамбы и бросился с обрыва на убегающего врага, но, упав на землю, сумел только ухватить его за лодыжки.
С самого начала я понимал, насколько неравны силы. Мой противник дрался с яростью, которой хватило бы на десятерых, я пробовал надавить на точки пережатия, используемые в баритсу, но тщетно — можно было подумать, что в его теле таких точек не имелось вовсе. С тем же успехом можно было бороться с железной статуей, или гигантским спрутом, ибо руки его, казалось, были так же длинны и ухватисты, как щупальца подводного чудовища. Он стиснул мои плечи и верх торса с такой силой, что мне казалось, будто воздух из моих легких выжимают стальные клещи. Я ухитрился сзади подсечь его ногу своей, и мы снова упали на землю, его горячее дыхание обдавало мне шею, словно я дрался не на жизнь, а на смерть с самим дьяволом. Его руки добрались до моего горла, и я понимал, что последнее, что мне суждено увидеть в жизни — это ухмыляющаяся мертвая голова прямо перед моими глазами.
Последним отчаянным жестом, в котором было меньше рациональной продуманности, чем когда-либо за всю мою карьеру, я сорвал с него маску.
Ах, Уотсон, какой кошмар! Лицо, находившееся в каких-то дюймах от моего собственного, едва напоминало нормальное человеческое лицо — одного этого зрелища было довольно, чтобы от ужаса остановилось сердце. Носа не было, только изуродованная дыра, один глаз жутко выпучивался, почти вывешиваясь из глазницы, второй то и дело закатывался внутрь так, что виден был только белок. На месте завернутой наверх и разорванной верхней губы светлел шрам, обнажая неровные, лязгающие желтые зубы. Туго натянутая, тонкая кожа, сплошь покрытая шрамами и пятнами, была подобна траченному временем пергаменту. Череп был гол, если не считать пучка седых волос, вольно развевавшихся, не зная расчески. Но удивительнее и ужаснее всего были звуки, доносившиеся из горла этой Горгоны. Голос неописуемой красоты исчез, уступив место визгу и рычанию, которые сделали бы честь свинье под топором мясника.
Он отшатнулся как будто в ужасе, неуклюже взмахнул руками, словно неповоротливыми клешнями, загораживая свое кошмарное лицо, а потом, внезапно оказавшись не в силах продолжать бой, рванулся к люку в двадцати футах от нас, оставив меня лежать почти бездыханным.
То, что произошло потом, заняло не более мгновенья. Внезапно раздался страшный грохот, и крыша над нами обвалилась. Я беспомощно лежал на том же месте, а тонны земли и воды рухнули на беднягу Ноубоди. Во второй и последний раз в своей несчастной жизни он был погребен заживо.
Лишь волею случая обвал не накрыл и нас троих, однако центр катаклизма миновал нас, лишь обдав дьявольским градом мелких камней и земли.
Когда шум стих, к своему удивлению, я услышал над собой чьи-то голоса. Я открыл глаза и увидел голубое небо. Цезарь радостно фыркал.
— Черт возьми! — донеслось сверху. — Три месяца работы, и все зазря!
17. Diminuendo
Сестры милосердия в госпитале Сен-Сюльпис перемещаются поразительно тихо. Облаченные в свои серые одеяния, платки и гигантские накрахмаленные головные уборы, они совершенно беззвучно скользят по нескончаемым коридорам, как если бы под подолами у них скрывались хорошо смазанные колесики. Они, как по волшебству, появляются там, где они нужны, и их безмятежные и в то же время исполненные торжественности улыбки молчаливо вещают о чудесах веры. А потом эти образцы милосердия спокойно удаляются с тихим шелестом. Я чувствовал, что полицейские не отходили от моего ложа, жаждая возобновить знакомство со мной. Меня первым должны были выписать из госпиталя. Я был весь черен от ушибов, словно месяц провел в мясорубке, и пальцы мои были разодраны в клочья осколками стекла, так что в обозримом будущем мне приходилось оставить всякие надежды вернуться к профессии скрипача. Однако, несмотря на перенесенные страдания, я отделался довольно легко. Какие удары доводится переносить нашим хрупким телесным оболочкам, Уотсон! Я вижу, вы качаете головой, поражаясь их стойкости. И этим слабым телам еще как-то удается сохранять наши трепещущие души!
В этот раз не осталось никаких сомнений в том, что случилось с телом Фантома. Извлекая тела шести алжирских землекопов, засыпанных при обрушении тоннеля, члены префектуры и рабочие аварийной службы обнаружили заодно труп несчастного, который так долго вел фантастическую и беспокойную жизнь в недрах земли.
Как же я не узнал в этом упорном стуке отбойные молотки и паровые экскаваторы, работавшие на улице Скриба?
Рана виконта была не слишком опасна, однако юноша потерял много крови, и ему был необходим постельный режим. Доктора рассчитывали на крепкое здоровье молодого организма и хороший аппетит, которые должны были вскоре обеспечить ему полное исцеление. Психическое же здоровье, в какой-то момент оказавшееся под вопросом, восстановил вид создания, значившего для него более всего в этом мире. Кристин часами сидела у его койки, не выпуская его руку, даже когда он спал. Ее собственное душевное состояние пришло в норму при одном его прикосновении, и так они и продолжали цепляться друг друга, словно связанные неразрывной пуповиной взаимной поддержки.
Моунтинскай — частный курорт, раскинувшийся среди гор, снега и первозданной, нетронутой природы. Флаеры пестрят рассекающими небо горами, заголовки соблазняют заманчивыми предложениями, счастливые отзывы отдыхающих лишают всяких сомнений. Моунтинскай — идеальное место! Чтобы разочароваться в нем, нужно быть либо снобом, либо проснуться посреди ночи от крика и осознать, что кого-то из гостей отеля не хватает. Что происходит, когда пропадает человек? Что происходит, когда идет борьба за землю? Что происходит, когда в расследование оказываются втянуты студенты? Всем известно: за одной тайной стоит сотня других, соседствующих с шокирующими открытиями.
В четвертой книге главными героями станут Оливер и Барбара Уинстер, которым, на счастье ФБР, даже не придется притворяться, чтобы сыграть супружескую пару. Они вынуждены будут отправиться в Палм-Бич, где в фешенебельном квартале похищают молодые пары. Удастся ли им избежать этой участи или, чтобы поймать мышку, придется самим стать наживкой в мышеловке? И что все это время будут делать Питер и Кетрин, особенно после того как тайны Кет, наконец, раскрылись…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ник Картер (настоящее имя – Джон Р. Корнелл) – создатель популярнейшего одноименного героя Ника Картера, который практически не знаком российскому читателю.Ник, потрясающий по активности и изобретательности герой, стал любимцем миллионов читателей не только в США, но и во всем мире.Многомиллионные тиражи и более 1200 созданных, и победно шествующих по западным страницам комиксов, лучшее тому подтверждение.Если вы любите динамичный, приключенческий детективный жанр – Ник Картер для вас.
Ник Картер (настоящее имя – Джон Р. Корнелл) – создатель популярнейшего одноименного героя Ника Картера, который практически не знаком российскому читателю.Ник, потрясающий по активности и изобретательности герой, стал любимцем миллионов читателей не только в США, но и во всем мире.Многомиллионные тиражи и более 1200 созданных, и победно шествующих по западным страницам комиксов, лучшее тому подтверждение.Если вы любите динамичный, приключенческий детективный жанр – Ник Картер для вас.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.