Училка - [14]
— Ты ведешь что-нибудь в одиннадцатом? — спросила я.
— А! — очень громко захохотала Лариска, так, что бежавшие мимо девочки, на вид пятиклассницы, от неожиданности столкнулись и посыпались гурьбой с лестницы. — Познакомилась с Илюсей? А Мишаня как тебе? Гениальный мальчик, скажи?
— Скажу.
— Наша гордость. В Плешку идет, перевернет всю экономику.
— Пусть войдет сначала в Плешку и дойдет до ее конца, — проговорила я, вглядываясь в Лариску. Она сейчас со мной серьезно говорит? Или они устроили мне такой экзамен? На прочность?
Вглядеться в нее было очень трудно. У Лариски есть странная манера — подходить к человеку так близко во время разговора, что невозможно посмотреть ей в глаза. Смотришь, а глаза у тебя разъезжаются. Делаешь шаг назад, а она подступает снова и снова, ближе и ближе.
— Давай! Смелее! — Лариска хлопнула меня по плечу. — Ты проставляешься сегодня? Или когда?
— В смысле?
— В смысле — пришла на работу.
— А, ну да… — наконец поняла я. — Я пока не думала. И я не пью.
— Так и я не пью! — опять громко засмеялась Лариска. — Но ем пирожные и конфеты. Давай в пятницу, ладно? А то у меня до пятницы все занято, жаль, если я не попаду.
Слегка ошарашенная, я спустилась в раздевалку. Должна ли я зайти сейчас, скажем, к завучу? К Розе? К директрисе? По результатам первого дня…
Роза сама шла мне навстречу.
— Родителям во время урока звонить не стоит, — с ходу сказала она. — Поняла?
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу, — перебила меня Роза, — чтобы тебя не разорвали, не сплющили, не истоптали, и еще я хочу — чтобы не было позора школе. Я этого хочу всегда. Я отвечаю за эту школу. Вместе с Маргаритой Ивановной. Я в этой школе двадцать шесть лет. Ловишь?
— Ловлю, — кивнула я.
— Вот теперь иди и отдыхай. Готовься, завтра у тебя восьмой «В». Я зайду. А насчет Громовского не переживай. Нет рычагов давления на него, практически нет.
— Есть, — сказала я.
— Ого! — Роза даже отступила на шаг назад и демонстративно осмотрела меня с ног до головы. — Ну, расскажешь, расскажешь. Пока он написал заявление, что ты избила его на уроке и выкинула в окно его пятый айфон, который стоит штуку евро.
Я молча смотрела на Розу. Я ведь в принципе должна была рассказать ей о том, что произошло на уроке. Лучше рассказать, чем потом оправдываться. Это же невероятная, криминальная ситуация. Я одна не справлюсь. Нет? А если попробовать?
— Что ты молчишь? — Роза подбоченилась. — Ведь не так все было? Почему ты не пришла жаловаться?
— У школы же нет рычагов давления на Громовского, — ответила я. — Его отец — спонсор школы?
— Да бог с тобой, Данилевич! Ты ведь осталась Данилевичем? Тьфу, Данилевичью… — Роза сердито посмотрела на меня и потеребила свои огромные бусы.
— Я осталась Данилевич, — кивнула я, думая о том, что в детстве ведь она была довольно сдержанная, даже робкая девочка. Откуда что взялось…
— Вот и молодец. Какой спонсор! Разберись в системе финансирования школ для начала! Мы без Громовского — в шоколаде! А ты зря пытаешься решить это сама. Не решишь. Иди к директору и пиши докладную.
— Я подумаю.
— Если я говорю «Иди!», думать уже ни о чем не надо, понимаешь?
В этом монастыре такой устав? Я смотрела на мгновенно покрасневшее лицо Розы, на ее крупную шею, на которой нервно пульсировала вздутая венка, на ярко-желтые бусины, похожие на айву, растущую у нас на даче, на тугую грудь, распирающую пиджак.
— Так положено?
Роза страшно улыбнулась. Зачем я сюда пришла? Я хотела веселой яркой жизни? Я хотела общения? Где? В учительской, которой здесь нет? Просто нет помещения, где в перемену собираются все учителя, и всё тут. У кого есть кабинет, к тому приходят его друзья. Или не приходят. Или не друзья, а те, у кого кабинетов нет. Есть закуток у информатиков. Есть столовая, место встреч. До столовой, из которой всё так же ужасающе пахло, я сегодня не дошла.
— Хорошо.
Я пошла в канцелярию и написала докладную, кратко описав события утреннего урока в одиннадцатом классе.
Секретарь, мельком проглядев мою докладную (не уверена, что она должна была это делать, но не отбирать же было), сочувственно вздохнула:
— Ну да, это такой говнюк. И ничего, главное, с ним не сделаешь. Вы когда проставляетесь?
— В пятницу, — ответила я. — После седьмого урока.
— Лучше после шестого, — раздался сзади мужской голос. — Евгений Борисович. Учитель истории и обществознания. У меня в четыре дополнительное занятие.
— Вот вы и не пейте перед занятием, Евгений Борисович! — прокомментировала всё сразу уловившая Роза, входя в канцелярию. — Написала? Молодец. По отдельности они — золотые россыпи, а вместе — Золотая орда.
— Как говорила когда-то наша с тобой физичка, — кивнула я. — Царство ей небесное, в которое она точно не попала.
— Евгений Борисович, а вы на нашу Анну Леонидовну не загля-а-дывайтесь! У нее двое детей, очень страшный брат и муж — ого-го! — пояснила Роза улыбающемуся историку.
Не стала я лезть и говорить, что местный историк до боли похож на моего физика. Здесь такое же «ого-го», как и там, судя по всему. Просто попрощалась и вышла на свежий воздух. Сколько я так продержусь? Без воздуха.
У дверей школы меня ждал Игоряша.
…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она — глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней — женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад.
«Маримба!» – это пестрая мозаика увлекательных, нежных и трогательных историй. Жизнь маленькой московской семьи, в которой есть только мама и дочка, наполнена светом, юмором и теплом. Дочка растет, влюбляется в первый раз, становится взрослой, а мама мудреет и, отдавая всё дочке, в глубине души не перестает надеяться, что ее затянувшееся одиночество не вечно.
У Дениса есть жена Оксана и дочь Маргоша. Он не хочет их терять, не хочет начинать в сорок лет все сначала. Но жена не потерпит предательства, которое вот-вот откроется. Девушка Алена, милая, нежно любящая Дениса, решила разрушить его жизнь, родив ребенка… Он еще не появился на свет, он еще может не появиться, если попытаться остановить Алену… Уже очень поздно, но разве будущий отец не имеет права решать — быть ли этому ребенку?..
Успешная столичная журналистка Лика Борга привыкла сама справляться и с трудностями, и с одиночеством. Но в результате аварии она приобретает удивительный дар, начинающий неуловимо менять ее жизнь.Как не потеряться в огромном равнодушном мегаполисе? Судьба предлагает Лике очень неожиданный рецепт: не хочешь быть одиноким – услышь другого. И дальше – вмешайся, помоги, возьми на себя часть его боли и проблем. И твой мир наполнится теплом, светом… и любовью!Увлекательный роман московской писательницы Наталии Терентьевой – удача для всех, кто выбирает хорошую прозу, ценит легкий и ироничный стиль, меткий психологизм и завораживающие повороты сюжета.
Обжигающая, чувственная история первой любви, первой страсти, ошибок, кажущихся непоправимыми, острого разочарования, бессмысленного предательства.Детство кончается, когда по-настоящему влюбляешься или когда разувериваешься в своих первых, таких сильных чувствах?Два подростка из одной московской школы и двух совершенно разных миров влюбляются друг в друга. Оба – хорошие, умные, красивые, талантливые. Но есть препятствие, и оно кажется непреодолимым…
Жизнь Саши – одна большая любовь. Любовь к единственной дочери со странным именем Ия. «Имя из одних гласных – и в характере стержня не будет», – предупреждали Сашу. Героиня вспомнила эти слова, когда однажды Ийка просто ушла от матери. Ушла от бедности и проблем в новую красивую жизнь. Ушла за золотыми небесами со своего детского рисунка…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.
«Я помню эту странную тишину, которая наступила в доме. Как будто заложило уши. А когда отложило – звуков больше не было. Потом это прошло. Через месяц или два, когда наступила совсем другая жизнь…» Другая жизнь Лены Брусникиной – это детский дом, в котором свои законы: строгие, честные и несправедливые одновременно. Дети умеют их обойти, но не могут перешагнуть пропасть, отделяющую их от «нормального» мира, о котором они так мало знают. Они – такие же, как домашние, только мир вокруг них – иной. Они не учатся любить, доверять, уважать, они учатся – выживать.
Молодая преподавательница музыки ждет ребенка от своего возлюбленного и даже не представляет себе, сколько разных людей против рождения новой жизни…Наталия Терентьева – новое яркое имя в российской литературе, одно из самых главных и ценных открытий этого сезона, лауреат премии имени В. Катаева. Завораживающая и напряженная семейная драма «Бедный Бобик» – о любви и нелюбви, предательстве, о единственном выборе, который сегодня и сейчас определит твою судьбу.Ранее книга издавалась под названием «Знак неравенства».
Сначала ты идешь вниз и вниз. Ты теряешь любовь, квартиру, счастье, работу. И потом, когда кажется, что уже ничего никогда не будет, что твой ангел-хранитель, уставший тебя охранять от всех бед, улетел навсегда, тебя кто-то или что-то резко вытягивает из омута. Или это ты вдруг понимаешь, что впереди — то, что ты сама себе сотворишь. Из ничего, из вчерашнего пепла. Чудо случается с тем, кто в него верит…
Иди к мечте наперекор всему, и она обязательно сбудется, – этому веришь в юности. И бросаешь привычную жизнь, и бросаешься в яркое, необычное, сверкающее. Театр – что может быть чудеснее? Для Кати – именно так. Больше всего она хотела быть актрисой. И вот – у нее есть сцена, кумиры всей страны стали ее преподавателями, и – главное – она встречает любовь, яркую и невозможно прекрасную. Те, кто ее окружает, живут в другой реальности, где можно все – легко дотянуться до звезд, взлететь и разогнать тучи над головой любимого человека, нарисовать в пасмурном осеннем небе солнце.