Ученые досуги Наф-Нафа - [141]

Так в современной России создали особый комитет по борьбе с наркоманией только тогда, когда статистические ее показатели в течение двух лет покатились вниз (скорей всего из-за смерти основной массы наркоманов). Шаг беспроигрышный, поскольку в фазе естественного падения наркопотребления эффективность работы комитета в глазах общества окажется «просто очевидной». Но где были те же политики, когда десять лет назад наблюдался скачкообразный прирост наркоманов?

Советские исследования конца 70-х — начала 80-х во многом доказали, что алкоголизм не столько социальный порок, сколько болезнь генетического происхождения, что социальное и генетическое связаны неразрывно на уровне популяции.

Исходя из идеологических установок той поры в теоретической части этих исследований декларировалось совершенно обратное, с обильными ссылками на классиков марксизма-ленинизма. Доходило даже до обобщений, что предрасположенность к алкоголизму и наркомании не может наследоваться от родителей.

Как уже отмечалась в иных разделах первоначальное употребление алкоголя проистекает из стремления живого к радости: многие звери поедают забродившие плоды или дурманящие грибы. То есть наркотизация — неотъемлемое свойство жизни, во всяком случае в известной степени разумной. Более того, определенным опьяняющим эффектом обладают ферамоны, в том числе и выделяемые насекомыми. То есть «проблема шире».

Касательно человека, то здесь можно выделить несколько моментов из которых уже описывался военный аспект: анальгетик, транквилизатор, «эйфоризатор». Не малую роль играли алкоголь и наркотики в ритуальной практике в качестве галлюциногенов и средств снятия барьеров, а в праздничных ритуалах их потребления развивало чувство общности.

Защищая традиции западную цивилизации, антропологи видят причину широкого распространения алкоголя — антисептика: вина, пива и браги в «первичной гигиене» — в этих жидкостях почти не развиваются патогенные бактерии, противопоставляя алкоголь традиции Востока, прежде всего Китая, где почти нет чистой воды и ее приходится кипятить. Отсюда, де, и культура чаепития. Слегка иронизируя можно продолжить: «кофе и шербет на Ближнем Востоке». Без сомнения в этих доводах присутствует рациональное зерно, но если выводить только один фактор, то доводы могут обернуться полной чушью. На Ближнем Востоке алкоголь, несмотря на коранический запрет распространен весьма широко, помимо него еще более широко используются слабые растворы опиатов — «кокнар», и масса жевательных наркотиков типа листьев куста кат. В Китае пьют «рисовое вино» — слабую рисовую водку (в Японии — саке) и жуют легкий наркотик «бат». Не признававшие алкоголя цивилизации Америки широко использовали пайотль и листья коки.

То есть традиция наркотизации присуща цивилизации в целом, давая неоспоримые преимущества в «упорядоченном», ритуализированном применении перед миром животных. Однако, во всех культурах существовал запрет на чрезмерное увлечение алкалоидами, как на частоту так и на дозы потребления иначе человеку грозило «возвращение в мир животных». «Превратится в скотину» если процесс приобретал патологический характер. То есть все цивилизации сталкивались с проблемой алкоголизма-наркомании еще на ранних стадиях развития. Из оппозиции «потребность-запрет» возникла первичная культура пития и наркотизации. Последняя оказалась широко известна и популярна на западе благодаря трудам незабвенного Кастанеды.

На протяжении тысячелетий человечество не испытывало особой нужды в повышении крепости спиртных напитков или вытяжке субстанций — «порошка» из наркосодержащих растений и грибов. Изобретенная арабами в процессе дистилляции спирт-«аль-хогол» веками употреблялся только в медицине и парфюмерии.

Вильям Похлебкин в книге «История русской водки» вывел интересную закономерность: появление «крепкого национального напитка» тесно связано с генезисом наций Нового Времени. От вина, браги, пива итальянцы, русские, англичане независимо друг от друга перешли к граппе, водке, виски, джину. В социально-психологическом механизме новых наций возникла потребность с одной стороны в новой общности, с другой — в гораздо более сильном средстве для снятия барьеров условностей нравственных и социальных, в крепком алкогольном допинге, «концентрированной смелости». Наступала эпоха Возрождения и Великих географических открытий — расцвета колониализма, захватов новых территорий, всемирной экспансии, Реформации, отрицания Средневековья. Романтизированы ром напиток пиратов, позже превратившийся в ежедневную ромовую порцию большинства военных флотов мира, виски — выпивка лихих ковбоев и сумрачных трапперов, стаканчик шнапса наемников Фридриха Великого, «винная порция» русской армии дожившая до «наркомовской нормы». Список можно продолжать долго.

В давние и не очень времена история очень часто творилась в «пьяном виде», внося в стройный ход исторических закономерностей мощный иррациональный фактор. Проигрывались сражения, военные походы, целые войны из-за пьянства полководца и всего войска[245], а пара выпитых стаканчиков очень часто влияла на принятие монархом опрометчивых решений. Удивительно, но и по сей день эта пресловутая «пара стаканов» вмешивается в большую политику с завидным постоянством.