Ученики, учителя - [25]

Один из младших учеников восторженно зааплодировал, на него тут же зашикали. Теперь атаковал Маклауд. Они повторили выпады и салюты, возврат в стойку, семь точных, полных изящества движений и перевод в четвертый сектор. Поединок длился и длился, как танец, как ламбада, фразы повторялись, снова двойной аппель, салюты направо, налево и наконец они застыли, опустив оружие вниз — зеркальные отражения друг друга… Головы гордо подняты, наконечники рапир в паре дюймов от пробкового покрытия дорожки. Казалось, они даже не дышали, превратившись в живые статуи двух дуэлянтов.

Ученики начали аплодировать. Митер широко улыбнулся, схватил Мака за руку и потряс.

— Великолепно! Мак, почему ты не учишь? У меня есть паренек, подающий большие надежды, ему нужен новый тренер…

— Нет, спасибо, Митер, я не преподаю в Париже.

— И это, мой друг, преступление против природы. А как насчет твоего молодого приятеля? Он фехтует?

Митер достал свободную рапиру и бросил Митосу, который поймал ее и неуклюже встал, явно не зная, что делать дальше.

— Ах, нет. Или же он просто стесняется?

Митос поднял оружие. Он успел сделать несколько шагов вперед, прежде чем Митер и Мак хором закричали:

— Нет!! Нет!!

Митос отпрыгнул назад.

— Что я сделал?!

— Никогда, никогда, никогда не наступай на дорожку в этих ботинках! — Маклауд оттеснил его подальше, продолжая громко возмущаться. — Это тебе не футбольное поле!

— Знаете, опасные, острые предметы не для меня, — Митос осторожно положил рапиру на пол, будто она могла взорваться, если упадет, — мне вполне хватило регби в школе…

Митер уже потерял к нему интерес.

— Что ж, шпага не для всех. Дункан, скажи мне, с кем ты тренируешься? Тебе, безусловно, удается поддерживать себя в форме. Расскажи, чем сейчас занимаешься, сколько прекрасных женщин ты покорил, я хочу знать все!!

К несчастью для него, в этот момент их окружила толпа галдящих учеников, которые все как один мечтали научиться Гранд салюту.

Под этот шум Маклауд и удалился, таща Митоса за собой и бормоча по дороге:

— Когда в последний раз ты был в фехтовальном зале? Нет, ты вообще когда-нибудь был хоть в одном?

Митос покачал головой.

— Мак, наблюдатель, занимающийся фехтованием, выглядит весьма подозрительно в глазах коллег. И некоторые из этих коллег относятся к вопросам безопасности смертельно серьезно. С ударением на слове «смертельно».

— Значит, ты тренируешься тайно.

— Ты знаешь, я не первый бессмертный, внедрившийся в организацию. В ее истории было множество подобных примеров, спроси хоть Доусона. Так что Служба безопасности чертовски хорошо научилась распознавать, кто есть кто.

Маклауд остановился.

— Значит, ты не тренируешься.

— Я этого не сказал.

— Ты не тренируешься! Ты хоть знаешь, как легко потерять форму, Митос?!

— Бла, бла, бла, — сказал тот насмешливо. — Оставь это для своих учеников, Мак.

— …

— И я тренируюсь. Как еще назвать то, что мы делали в прошлом году?

— В прошлом году? Мы ничего не делали.

— Нет, в Секувере, разве ты не помнишь? Там еще была эта женщина, как ее… Мы тренировались у тебя в зале.

— Кристин, — ответил Маклауд холодно, — пять минут спарринга? Забудь об этом.

— Хорошо, забыто. Не нужно обо мне беспокоиться, Мак. Ты чересчур благороден, — Митос скорчил гримасу. — Я ведь потенциальный противник, забыл?

— Мы не соперники! — горячо возразил Маклауд. Но мысль его встревожила.

— Правда?

К тому времени, как они вышли от Митера, солнце уже вовсю светило, и мостовая почти высохла. На пути попался фургон с американским мороженным, медленно катящийся по оставшимся лужам. Митос присел на бортик фонтана, расположенного ниже по улице. В каждой руке он держал по вафельному рожку. Маклауд взял свой и начал медленно, без улыбки есть.

— Так как часто ты тренируешься?

— Что? — спросил Митос. — Ох, Мак, оставь уже это. Почти каждую неделю, тайно, конечно.

— Правда? Что ж, неплохо…

— На батуте…

— Никогда не знаешь, врешь ты или нет!

— В любом случае, это как умение кататься на велосипеде, — продолжал Митос, — разучиться уже невозможно. Ешь свое мороженное, пока оно не растаяло, Мак. И учись получать удовольствие от жизни.

Маклауд схватил его за руку.

— Митос, мы не соперники.

Но Митос просто стоял и моргал, его верхняя губа была испачкана мороженым.

Мак почувствовал, что краснеет и выпустил его руку. Митос вздохнул.

— Это как ездить верхом. Я до сих пор помню все, чему научился в те дни.

— Знаешь, ты напоминаешь мне Конфуция.

— Но у меня нет с ним ничего общего! — возмутился Митос.

Какое-то время Маклауд задумчиво смотрел на свое мороженное, потом процитировал:

— «Будучи богатым и благородным, он вел себя, как подобает богатому и благородному мужу, будучи низкого сословия, он вел себя как человек низкого сословия, живя среди варварского племени, он, как остальные, спал с собаками около костра, в тяжелые времена, он делал то, что обычно делает человек в горе и нужде».

Митос улыбнулся и медленно кивнул.

— Значит вот, что ты думаешь…

— Это сказал Конфуций, не я.

— Вот поэтому мы с ним вечно спорили.

— Но, мне кажется, это очень верное наблюдение. Я не прав?

— Достаточно точное, — согласился Митос. Он по-птичьи вскинул голову. — И молодому бессмертному, а ты молодой бессмертный, Мак, тренироваться раз в день жизненно необходимо. Но со временем движения становятся инстинктивными. Таким образом, через пятнадцать — двадцать веков тебе достаточно лишь поддерживать себя в форме, чтобы сохранить координацию, и можно спокойно отложить меч в сторону на десять лет, чтобы, скажем, поиграть в прятки с наблюдателями. И нет никаких причин тревожить друзей, потому что когда приходит время снова взяться за оружие, то кажется, что оно никогда не покидало твоей руки.