Ученик - [8]

Шея вытянулась вперед, а глаза чуть прищурились. Да нет. Все верно. Белые деревья.

– Бред какой-то, это еще что? – шепотом спросил сам себя, не переставая ожесточенно мучить правую руку, втайне надеясь проснуться.

Или меня так накачали, что начались глюки? Кто его знает, что там шло через трубочки. Вливали какую-нибудь дрянь, вот теперь и ловлю приходы. Деревья белые мерещатся. Не хватает прыгающих розовых слонов и летающих пурпурных крокодилов. Вот тогда точно будет полный набор.

Взгляд сам метнулся к голубому небу. Фу-у, нет, крокодилы и слоны отменяются. На небосводе ни облачка.

По-идиотски хихикнув, и чего только в голову не придет, я оставил руку в покое и снова развернулся к палате.

Откуда-то появилась твердая уверенность, что отсюда надо валить. И чем быстрее, тем лучше. Плевать на одежду, хоть голым, главное выбраться. Нехорошие ощущения от этого места начали нарастать, несмотря на царившие внутри чистоту и порядок.

Не для таких, как я, эти хоромы. Как бы после не пришлось платить. И ладно бы обычными деньгами, а вдруг почку захотят вырезать? Кто их знает, этих «благодетелей»?

Точно. Валить. И как можно быстрее.

Я двинулся к плотно закрытой двери, мысленно прикидывая, что буду делать, если она окажется запертой.

Однако дойти не успел. Даже за ручку не успел взяться, как она сама повернулась. Дверь бесшумно отворилась, впуская внутрь незнакомого парня.

Чуть выше меня, слегка шире в плечах, в бежевом пиджаке и серой сорочке, он походил на мальчика из золотой молодежи, собравшегося на тусовку в один из модных клубов, куда мне еще долго не видать дороги из-за цен на входной билет, а главное, стоимости барных напитков.

Вздернутый подбородок и снисходительный взгляд сверху вниз подчеркивали образ надменного богатея.

– Ты кто? – спросил я без обиняков.

Губы парня презрительно изогнулись, из-за чего его вид стал еще больше высокомерным. И ведь не старше меня, а ведет себя как не пойми кто.

Пижон хренов, мысленно ругнулся я, но вслух ничего говорить не стал. Успеется.

– Меня зовут Андрей Строганов, для тебя – Андрей Григорьевич, – представился он, все так же глядя на меня, как на неведомую зверушку. – Будешь делать все, что я прикажу, иначе последует наказание. Меня послали присмотреть за тобой, чтобы ты вел себя прилично.

– Нормально. Встал уже, – ответил я, оглядываясь на пустующую кровать. – А прилично – это как?

– Как я скажу. Понял?

Тон его барского голоса, такого снисходительного, с нотками презрения, заставлял чувствовать себя насекомым, которому повезло, что к нему вообще обращаются.

Я с ходу взбесился. Вообще, меня трудно назвать любителем драк или хулиганом. Но, как и все дети, выросшие без родителей в интернате, я с самого раннего детства познал одну простую истину – ни в коем случае никому и никогда не спускай обид. Даже если наезжает кто-нибудь более крупный и сильный, лучше быть избитым раз или два, чем прогнуться, став чьей-нибудь шестеркой или объектом для издевательств в дальнейшем. Задиры быстро отстанут, поняв, что ловить с тобой нечего.

Поэтому мои дальнейшие действия вовсе не были каким-то необдуманным импульсом.

На самом деле все просто. Почему-то такие индивиды считали, что если кто-то даст слабину, то его можно запрягать и впредь, катаясь верхом, как на лошадке, и заставлять выполнять приказания, как слуге.

Я понятия не имел, где нахожусь и что здесь происходит. Но одно очевидно, стоящий передо мною хлыщ уже не отцепится. Еще до прихода сюда он составил обо мне мнение, как о слабаке, которого можно шпынять и указывать, что делать. А это уже не есть хорошо.

– Понял, Андрей Григорьевич, понял, – ответил я. – Как не понять.

Резкий удар коленом в пах моднику моментально заставил того согнуться пополам. По палате разнесся громкий стон. Еще один выпад, уже по голове, отправил хамло на пол.

В ответ тишина. Неужели вырубил? Удивительно. Никогда не считал себя великим бойцом. Это у нас Толян увлекается боксом, с одного удара может положить противника гораздо больше и тяжелее себя. Доводилось как-то наблюдать. Я на его фоне так, серединка на половинку.

– И что теперь делать? – спросил я сам себя, не зная, что предпринимать в дальнейшем.

Честно говоря, после ударов я подспудно ожидал, что внутрь ворвутся охранники, медсестры или еще кто. Ситуация достигнет апогея и станет хоть что-нибудь понятно.

Но нет, тишина. Пижон лежит на полу, а в палату никто и не думает заглядывать.

Так, стоп, чего-то он лежит как-то слишком уж тихо. Надеюсь, я его не убил? Быстро наклонился и проверил пульс на шее. Вроде дышит. Фу, еще не хватало становиться убийцей.

Черт, чего теперь делать-то? И бил-то вроде не слишком сильно. Так, скорее попугать, показав намерение защищаться.

И тут же сам себя одернул: показать намерение? Коленом по черепу? Другого способа не придумал, умник?

– Ладно, сам нарвался. Вел бы себя, как нормальный человек, остался бы целым, – пробормотал я.

Перешагнув через лежащее тело, потянул дверь и выглянул в приоткрывшуюся щель. Там обнаружилось то, что и должно быть на выходе из больничной палаты: широкий коридор со все теми же светлыми стенами. Только здесь еще горели длинные лампы на потолке, должно быть, окна находились слишком далеко для естественного освещения.