Учение о бытии - [95]

Вместе с этим тожеством выступает качественное нечто, ибо это тожество есть единица, относящаяся к себе чрез отрицание своих различий, а эти различия составляют собою существующую определенность величины; таким образом это отрицательное тожество есть нечто, притом безразличное относительно своей количественной определенности. Нечто есть определенное количество, но то качественное существование, которое оно есть само по себе, положено относительно него, как безразличное. Можно было говорить об определенном количестве, о числе, как таковом, и т. д., _{141}не упоминая о нечто, составляющем его субстрат. Но теперь нечто выступает против этих своих определений, опосредованное само с собою через их отрицание, как существующее для себя и, поскольку оно имеет определенное количество, как то, что ему присуще экстенсивное и интенсивное определенное количество. Его одна определенность, которую оно имеет, как определенное количество, положена в различаемых моментах единицы и определенного числа; эта определенность не только сама в себе одна и та же, но ее положение в этих различиях, как экстенсивного и интенсивного количества, есть возвращение к той единице, которая, как отрицательная, есть безразлично к себе положенное нечто.

Примечание 1-е. В обычном представлении экстенсивное и интенсивное определенные количества различаются, как виды величин, как будто есть предметы, имеющие только интенсивную, и другие, имеющие только экстенсивную величину. К тому присоединяется далее представление известного философского естествознания, которое превращает многое, экстенсивное, например, в основном определении материи, по которому она наполняет пространство, равно как и в других понятиях, в нечто интенсивное в том смысле, что интенсивное, как динамическое, есть истинное определение, и наприм., плотность или специфическое наполнение пространства по существу должно быть понимаемо, не как известное множество и определенное число материальных частей в определенном количестве пространства, но как известная степень свойственной материи наполняющей пространство силы.

Здесь следует различать двоякие определения. Тому, что названо превращением механического понимания в динамическое, предшествует понятие существующих одна вне другой самостоятельных частей, которые лишь внешним образом соединены в нечто целое, и отличное от них понятие силы. То, что в наполнении пространства с одной стороны рассматривается, лишь как множество внешних один относительно другого атомов, с другой стороны рассматривается, как проявление лежащей в основе его простой силы. Эти отношения целого и частей, силы и ее проявления, выступающие здесь во взаимной противоположности, проявляются не только в этом случае, но рассматриваются и далее. При этом нужно припомнить о том, что отношение силы и ее проявления, соответствующее понятию интенсивного, хотя ближайшим образом и есть более истинное сравнительно с отношением целого и частей; но что тем самым сила еще не становится менее одностороннею, чем интенсивное вообще, и что проявление, как внешность экстенсивности, также неотделимо от силы; так, что одно и то же содержание свойственно обеим формам, и интенсивному и экстенсивному.

Другая проявляющаяся здесь определенность есть количественное, как таковое, которое снято, как экстенсивное определенное количество, и превращено в степень, как долженствующее быть истинным определение; но было объяснено, что последнее определение включает в себе также и первое, а так, что одна из этих форм существенна для другой, и таким образом _{142}каждое существование представляет собою как экстенсивное, так и интенсивное определенное количество.

Примером тому служит все являющееся в количественном определении. Даже число необходимо имеет непосредственно в нем эту двойную форму. Оно есть определенное число, и постольку оно есть экстенсивная величина; но оно есть также одно, десяток, сотня, и постольку оно образует переход к интенсивной величине, так как в этом единстве многообразное совпадает в простое. Одно есть само в себе экстенсивная величина, оно может быть представлено, как любое определенное число частей. Так десятое, сотое есть это простое, интенсивное, имеющее свою определенность во вне его находящемся многом, т. е. в экстенсивном. Число есть десять, сто и вместе в системе чисел десятое, сотое: и то, и другое есть его определенность.

Одно в круге именуется градусом (Grad — степень), так как часть круга имеет существенно свою определенность во многом вне себя, определяется, как такое одно в замкнутом определенном числе. Градус круга, как простая пространственная величина, есть лишь обыкновенное число; рассматриваемый же, как градус, он есть интенсивная величина, смысл коей состоит лишь в том, что она определяется определенным числом градусов, на которое делится круг, как вообще число имеет свой смысл лишь в ряде чисел.

Величина некоторого конкретного предмета проявляет свою двойственность, как экстенсивная и интенсивная, в двояких определениях своего существования, в одном из которых она является, как