Ученица - [32]

Девочка снова вздохнула.

— Я понимаю.

— Выше нос, фехтование не только бой. Оно развивает грацию, уверенность. Вот подожди, займёмся танцами, сама оценишь. К тому же... отвечая на твой вопрос, можно тренироваться с помощью артефактной палочки… Этим мы тоже займёмся, чуть позже. Но! С ней можно научиться колдовать быстро, но нельзя научиться колдовать точно. Ты можешь идеально создать заклинание, но не попадёшь.

Мистер Кливен вытащил из кармана спичечный коробок и открыл его. Из него тотчас вылетел шмель и устремился в ввысь. Гермиона удивлённо проследила за ним… и не заметила сорвавшегося с волшебной палочки мага небольшого сгустка света… и шмель вдруг стал ярко-красным. Девочка обернулась — мистер Кливен, наблюдая за полётом шмеля, небрежно поигрывал волшебной палочкой. Вдруг палочка, подобно бабочке, порхнула, ещё один сгусток света и шмель стал зелёным. А потом маг разразился целой серией заклинаний, после которых шмель последовательно становился то синим, то фиолетовым, то жёлтым.

Ещё одно заклинание и шмель бессильно упал на пол парализованный, правда цвет вернулся к естественному. Мистер Кливен подошёл к упавшему насекомому и аккуратно подняв, убрал в коробок.

— Хватит издеваться на несчастным, — сообщил он, подмигнув девочке. — Закончим, отпустим. Как думаешь, сможешь такое повторить?

Гермиона яростно замотала головой, безуспешно стараясь скрыть восхищение.

— А я так смогу?

— Почему же нет? Только даром ничего не даётся. Тренировка и тренировка.

— Мистер Кливен… но вы ведь не произносили никаких заклинаний. В книгах написано, что нужно слово, жест и воля… вы и сегодня меня спрашивали. Но я не слышала, чтобы вы хоть одно заклинание произносили… Я вообще очень редко слышала заклинания от вас.

— Я всё-таки опытный маг, Гермиона, к тому же боевик. В моём случае слова — слишком непозволительная роскошь. То, что ты видела — это невербальная магия. То есть возможность творить магию без слов.

— А я так смогу?

— Конечно, если будешь учиться. Только прежде, чем браться за невербальную магию, освой сначала обычную. Но всё равно, есть много заклинаний, из высшей магии, понятно, которые невербально творить не получится.

— Непростительные?

— Гм… вроде бы в тех книгах, что я тебе давал, про них не было…

— Не было. Просто один раз попалось, что есть три непростительных заклинания и всё.

— Вот как… Нет, это немного не то. О непростительных мы позже поговорим, хотя их тоже нельзя использовать невербально. Честно говоря, я, хоть и знаю их, но мало использовал. Они не очень удобны.

— Правда? А почему?

— Вот твоё любопытство неумеренное. Ладно. Их три, как ты верно подметила. Первое – Империус – это заклятие подчинения. То есть, если его наложить на кого, то человек будет полностью в твоей воле, можешь приказать ему делать всё, что хочешь. Смысла в нём для меня, как боевика, никакого. Кого мне в бою подчинять и зачем? К тому же, его можно сбросить. Я же воевал не против обывателей, а против подготовленных боевых магов, которых Империус просто не возьмёт. Я точно так же его легко сброшу. Второе – Круциатус – заклятие боли. Даже для палача не очень годится, скорее какому-нибудь садисту. Да, оно причиняет очень сильную боль, но всё равно выдержать его можно. Или сойти с ума, если его применять долго, только зачем мне мог бы понадобиться сумасшедший пленный? Так что оно подходит для запугивания обывателей, но, опять-таки, бесполезно против боевиков. Третье – Авада Кедавра – это так называемое смертельное проклятие. Плюс его в том, что от него не спасают никакие магические щиты. Можно только уклониться или что-либо поставить между собой и проклятьем…

— А-а-а-а! Вспомнила! В одной книге была написано, что против Гарри Поттера было применено непростительное смертельное заклинание и не убило его. Потому мальчика и назвали тем, кто выжил.

— Я тоже читал эту сказку. Так вот, выжить после авады невозможно. Там либо применяли не её, либо были ещё какие-то факторы. Как я уже говорил, возможно мать мальчика провела какой-нибудь ритуал, самое логичное объяснение. Но что-либо сказать точнее нельзя, не хватает данных.

— Но ведь в книгах написано…

— Гермиона, авторы тех книг видели сами, что произошло в доме?

— Э-э… Наверное, нет.

— Тогда откуда они знают, что там было? Нет, что аваду применяли — это ясно, она после себя оставляет магические следы, которые можно прочитать. Собственно, специалисты могут, прочитав остаточные следы, разобраться кто и что применял… ну, почти точно. А вот следы ритуала, после его срабатывания, уже не найти. Так что всё, что маги могут знать — те заклинания, что были произнесены. А вот куда они попали, что происходило… Тут могут рассказать только очевидцы, но вряд ли годовалый ребёнок смог бы хоть что-то запомнить. Потому я и говорю, что те книги — сказки. Маги создали удобную для них легенду и сами в неё поверили.

— Почему?

— Почему? Потому, что иначе им придётся расписаться в собственной никчёмности. Страшный лорд Волдеморт в течении десяти лет терроризировал всю магическую Британию, от его руки пало столько сильных магов… И тут его прихлопнула какая-то магглорожденная ведьма, а всё министерство со всем Авроратом ничего сделать не могли. Конечно, им проще поверить в избранного, наградив его звучным именем Мальчик-который-выжил, и сочинить сказку, что об его особенность убился сам лорд Волдеморт. Проще поверить в чью-то избранность, чем в собственное ничтожество.