Убийство в Верховном суде - [59]
Сток запер в столе досье Сазерленда, опустил ключ в карман пиджака, встал, обошел вокруг стола и положил руку на спину психиатра.
— Знаешь, Честер, мы живем в странном мире, и иногда приходится прибегать к экстраординарным мерам и людям, чтобы привнести в него немного здравого смысла. Тут нет четких понятий, что хорошо и что плохо, Честер. В основном это вопрос выживания. Кто-то это понимает, кто-то нет. — Сток снял руку со спины Сазерленда и направился к двери. Свое мнение он высказал, встреча окончена.
Прощаясь, Сток протянул Сазерленду руку:
— Я был бы счастлив привлечь тебя снова к программе, Честер, но понимаю, что это может оказаться для тебя слишком сложным. Если так, я думаю, тебе лучше здесь больше не появляться.
Сазерленд едва не рассмеялся при мысли о том, чтобы вернуться к сверхсекретной исследовательской программе ЦРУ, однако не смог отказать себе в удовольствии спросить:
— Почему вы вновь обращаетесь ко мне после того, что случилось?
— Ты не обижайся, Честер, но когда человек совершает ошибку типа той, что сделал ты, его становится намного легче контролировать. Мне было приятно общаться с тобой, Честер. Удачи во всех будущих начинаниях. Кстати, искренне рекомендую тебе приобрести одну из этих видеоигр. Прекрасный способ отвлечься от существующих проблем…
Сазерленд закрыл машину и прошел через заднюю дверь в свой кабинет. Как всегда, Вера оставила включенным ночник: большого прозрачного пластмассового гуся, которого он подарил ей лет пять назад. Маленькая лампочка в его основании освещала игрушку и бросала теплый отблеск на всю комнату.
Сазерленд включил верхний свет, достал ключ из кармана и открыл ящик с буквами МНОП. Он дотронулся до досье с наклейкой «Поулсон Дж.», хотел было вынуть его, чтобы прочесть еще раз, но затем закрыл и запер ящик. Он прошел в дом, мельком взглянул на корреспонденцию, оставленную на столе около лестницы, затем медленно поднялся на второй этаж и открыл дверь в спальню.
Его жена, Элинор, читала, сидя в кресле-качалке.
— Ты дома, — произнес Честер, — а я думал, благотворительное собрание продлится дольше.
— Я не пошла на него, — сказала она, снимая очки, и посмотрела на него, слегка прищурившись.
— Почему?
— Не было ни сил, ни желания. — Она не казалась усталой, и голос ее звучал твердо.
Доктор снял пиджак, повесил его в шкаф, разулся и сел на край их двуспальной кровати.
— А ты где был?
— У меня была встреча, затем я перекусил в клубе, а потом пошел в кино.
— В кино? Ты пошел в кино? Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз был там.
— Мне нужно было немного отвлечься.
— Я поражена.
— Поражена? Чем? Что тут необычного?
— Дело не в кино, Честер. Я имею в виду потребность отвлечься. Не могу вспомнить, чтобы ты раньше проявил такую слабость, человеческую слабость.
Сазерленд почувствовал, что жена явно ищет ссоры. Он прошел в ванную, закрыл дверь, быстро принял горячий душ, накинул махровый халат и вернулся в спальню. Элинор стояла перед французским секретером восемнадцатого века, держа в руках толстую пачку писем, ту самую, что читала до этого, сидя в кресле. В эту минуту она была особенно хороша: лицо затуманилось печалью, ставшей постоянной с момента убийства Кларенса, прекрасные белокурые волосы собраны наверху в пышный пучок, и лишь отдельные выбившиеся локоны образовывали очаровательное обрамление ее полному, милому лицу.
— Что ты читаешь?
Она ответила так тихо, что он не расслышал, и повторил вопрос.
— Письма Кларенса. Письма, которые он писал, когда был в колледже, и прочесть которые у тебя так и не нашлось времени.
Сазерленд быстро подошел к своему бюро.
— Глупости, — бросил он через плечо, — я читал абсолютно все, что он когда-либо нам написал…
— Только потому, что я настаивала. Обычно ты лишь делал вид, что прислушиваешься к его словам, что отвечаешь ему, но беда в том, что все это не имело для тебя никакого значения. Тебя никогда не интересовал твой сын… Вот если бы он был одним из твоих пациентов…
— Хватит, Элинор. Мы уже много раз обо всем этом говорили.
Честер следил, как она медленно опустила письма на стол, словно кладя их в огонь, руки ее дрожали. Она ухватилась для поддержки за край письменного стола, потом обернулась и взглянула на него, ее голубые глаза пылали гневом.
— Честер, он мертв, и я считаю, что ты убил его, пусть тебе и не пришлось нажимать на курок. Убить человека можно не только из пистолета, для этого есть и другие возможности…
— Я уже достаточно выслушал, Элинор. Ты пила?
— Как это типично для тебя, Честер, — и как не научно — искать внешнюю причину тому, что тебе неприятно. Ты спрашиваешь, пила ли я? Должна ли я ответить буквально на твой вопрос? Сказать, что упивалась словами сына, которого у меня больше нет, и что я пьяна от его утраты?
— Я устал, Элинор, мы можем обсудить все утром…
Он не ожидал от жены такой реакции. Она сгребла письма со стола, бросилась к нему и ткнула их ему в лицо.
— Прочти их, Честер, — крикнула она. — Прочти их сейчас, когда они уже не имеют смысла. Узнай, хотя бы первый раз в жизни, что было на душе у твоего сына.
Уголок одного письма попал ему в глаз. Он поднес руку к лицу, повернулся, поморщившись от боли.
Красавица Барри Мэйер, вашингтонский агент по приобретению авторских прав, скоропостижно скончалась в лондонском аэропорту Хитроу перед вылетом в Будапешт. Ее лучшая подруга Коллетт Кэйхилл уверена, что причина смерти — не в сердечной недостаточности, как утверждают врачи. Пытаясь разгадать тайну гибели приятельницы, Коллетт занялась поисками исчезнувшего в аэропорту портфеля с документами, и на этот раз угроза нависла над ее жизнью…
Преуспевающий адвокат Маккензи Смит решает изменить свою беспокойную жизнь и начинает заниматься преподавательской деятельностью. Но по странному стечению обстоятельств он непрерывно оказывается втянутым в расследование таинственных несчастных случаев и смертей. На этот раз убита секретарша его друга. И чем дальше Смит углубляется в расследование, тем большим количеством загадочных деталей обрастает дело.
Книга американских писателей — остросюжетный политический детектив, действие которого, по замыслу авторов, разворачивается где-то в конце 80-х годов. Очередной агрессивный акт США на Ближнем Востоке приводит Белый дом к потере международного доверия. В стране возникают серьезные внутренние противоречия. Одна из центральных фигур книги — Де Янг, губернатор штата Калифорния. В его зловещем облике нашли отражение многие отрицательные черты, присущие политической жизни современной Америки. В книге раскрыт механизм правления Белого дома, показана острая борьба за власть в политических, экономических и финансовых кругах США, жестокие методы этой борьбы: заговоры, политические убийства, насилие и шантаж. Для широкого круга читателей.
Тот, кого мы все ждали, — Полковник Русь. Перед вами новая книга Андрея Левшинова — доктора философских наук, доктора психологических наук, мастера йоги и цигун, писателя и публициста. Роман «Полковник Русь» окунёт читателя в динамичную атмосферу приключений. В то время как «зло» раз за разом строит свои козни, мы чувствуем себя на мушке прицела. Но всегда есть протагонист, который борется за «светлую сторону». Полковник Русь откроет нам закулисье мировой истории и политики, познакомит с известными людьми с других, тёмных сторон и возьмёт с собой в путешествие по тонким мирам. «Полковник Русь» — это роман о любви, приключениях, о добре и зле, но и в первую очередь это реальное пособие по обучению СОСТОЯНИЮ. Никогда ещё интересное не было настолько полезным.
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
История только кажется незыблемой. На самом же деле таинственная Лета течет не из настоящего в прошлое, а из прошлого в будущее — обнажая корни событий, тайное делая явным. Лишь сегодня, когда приотворились стальные двери спецхранов и сейфы Лубянки, стало возможным раскрыть одно из самых таинственных преступлений коммунистического режима — убийство великого артиста, художественного руководителя Московского еврейского театра, председателя Еврейского антифашистского комитета СССР Соломона Михоэлса. В основу романа положены многочисленные архивные документы, свидетельства участников событий и очевидцев.
Для знатоков детективного жанра имя Никиты Филатова не нуждается в комментариях. Все пять остросюжетных повестей, вошедших в книгу, складываются в своего рода роман-пунктир — историю наиболее «эффектных» дел знакомого и любимого читателями капитана Виноградова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.