Убийство в Рабеншлюхт - [78]
— Не птица… Меня в такой страх бросило, что я бегом оттуда… Не сказать про то словами, почувствовать надо. Истину говорю, дьявол.
Он неуверенно посмотрел на отца Иеремию и добавил:
— Ну, может, не сам он, а из бесов кто…
Священник еще раз потрепал мальчишку по голове и погрозил пальцем:
— Думаю, ты просто немного испугался. Но… — отец Иеремия неожиданно задумался и с подозрением посмотрел на пастушка. — А не разыгрываешь ли ты нас случаем? Разве, увидя врага человеческого, ты не побоялся бы здесь стадо водить?
— Так я же снова лаз камнями засыпал! — сообщил пастушок таким тоном, словно засыпанный камнями лаз есть самое первое средство против Люцифера. — А сам дья… ну… сам он птицей улетел. И коровы мои не боятся. Слышал я, что животные нечистой силы сторонятся, а тут идут себе и идут.
— Ну, хорошо, — вздохнул отец Иеремия. — Показать где этот лаз можешь?
— Конечно! — обрадовался пастушок, что оказался полезен священнику. — Пойдемте, рядом это.
Поваленное дерево действительно было. Сухое, мертвое — неудивительно, что ветер свалил его. Отец Иеремия внимательно осмотрел груду камней, затем отошел в сторону и присел на дерево. А Иоганн и Иштван принялись отбрасывать камни в разные стороны, разгребая завал. Пастушок кинулся помогать, но очень скоро передумал и отошел поближе к отцу Иеремии. Видно, посчитал, что рядом со священником будет спокойнее. Наконец, появился сам лаз — темная дыра, уводящая вниз, под холм. Пахнуло затхлым воздухом, мадьяр, перекрестившись, спрыгнул в яму, и, пригнувшись, вошел в пещеру. Вслед за ним, оглянувшись на подошедшего священника, спрыгнул и Иоганн. Пастушок по-прежнему стоял вдалеке, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь приблизиться.
«Трусишка», — усмехнулся про себя Иоганн, но тут же словно чьи-то холодные пальцы скользнули за ворот рубахи, сжимая шею, и кто-то зашептал на незнакомом наречии слова древнего заклинания. Иоганн стряхнул с себя наваждение, шагнул вперед и уткнулся в спину мадьяра. Тот зажег спичку, осветив маленькую пещерку, и медленно повел рукой, оглядывая стены.
— Ну что там? — спросил сверху отец Иоганн.
— Пока ничего, — отозвался Иоганн. — Пещера старая. Только маленькая совсем.
Спичка погасла, Иштван достал новую, зажег и протянул коробок Иоганну: ты, мол, с той стороны смотри, а я с этой. Так и пошли каждый со своей стороны, передавая друг другу спички. Пещера оказалась узкой — всего то шагов пять в ширину в ширину и шагов тридцать в длину. Медленно продвигаясь, они прошли почти до конца. В коробке осталась пара спичек, мадьяр зажег одну, слабый огонек выхватил из темноты стену, которой заканчивался лаз и прямоугольную каменную плиту на земле. Переглянувшись, они одновременно опустились на колени, и уже в полной темноте попытались поднять или хотя бы сдвинуть плиту. Та подалась — с трудом, со скрежетом, нехотя — съехала в сторону, к дальней стене, обнажая древний тайник. Рука Иоганна скользнула вниз, столкнулась с рукой мадьяра, коснулась дна — пусто. Нет, вот вроде есть что-то. Кажется, дерево на ощупь… Шкатулка? Мадьяр уже тянул находку на себя, встал, развернулся, пошел к светящемуся пятну выхода.
— Что там? — не выдержал Иоганн.
Иштван не ответил, сделал еще шаг, споткнулся, полетел на пол, ударился о камни, но и тогда не произнес ни слова, не отпустил находку.
— Батюшки! — всплеснул руками отец Иеремия, едва разбитое окровавленное лицо мадьяра появилось из пещеры. — Постой, Иштван, у меня платок есть.
Не ответил мадьяр. Вылез, уселся прямо на разбросанных камнях и принялся разглядывать находку. Священник достал платок и принялся сам вытирать кровь. Иоганну не терпелось увидеть, что же они обнаружили в пещере, но пока выбирался наружу, обзор заслоняли отец Иоганн и пастушок. Наконец, юноша оказался на воле, подскочил, отодвинул пастушка и… В руках у мадьяра оказалась вовсе не шкатулка, а потемневший от времени кусок дерева — большая ворона, вырезанная из тисового дерева. Было что-то зловещее в этой птице — расправленные крылья, раскрытый клюв, словно она вот-вот готова была броситься на Иштвана. На отца Иеремию. На пастушка. На самого Иоганна.
— Вот она какая, — выдохнул он. — Мать Ворона…
— Идол, — с горечью в голосе произнес священник. — В древности ему приносили человеческие жертвы язычники. А теперь он снова собрал свой кровавый урожай. «Идола выливает художник и золотильщик покрывает его золотом, и приделывает серебряные цепочки. А кто беден для того приношения, выбирает негниющее дерево, приискивает себе искусного художника, чтобы сделать идола, который стоял бы твердо».
Иштван понимающе кивнул, а священник, оглянувшись на Иоганна, добавил:
— Книга пророка Исайи…
Мадьяр опустил древнего идола на землю, поднялся и стал собирать сухие ветки. Собрав, вытащил коробок с последней спичкой, чиркнул, рождая слабый желтый огонек, поднес к хворосту. Огонек ухватился за сухую ветку и пополз по ней, набирая силу. И вот уже пламя разгорелось вовсю, Иштван обернулся к священнику, посмотрел на того долгим внимательным взглядом, а затем поддел носком ботинка идола и бросил в огонь. Почерневшая Мать Ворона упала в костер и долго лежала, не желая загораться… Но нет…. Вот, наконец, пламя принялось за ее темный бок, вспыхнуло крыло…
Хокку (хайку) заката. Начальные стихи заката. Так называется эта повесть, если перевести слово «хокку» (начальные стихи) буквально. Полустрофа танка, три первых его строчки, хокку вышел из комического жанра и отправился в свое долгое-долгое путешествие в искусстве пятьсот с лишним лет назад. Хокку постоянно развивалось — от комедии к лирике, от лирики к гражданскому пафосу. Первоначально — трехстишие, состоящее из двух опоясывающих пятисложных стихов и одного семисложного посередине — к описываемому времени оно приняло совершенно свободную форму написания.Из глоссария.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мой дед был тем еще хранителем тайн и я несколько лет строил планы, как попасть в Чернобыльскую зону, вернуться в Припять, чтобы разгадать его секреты. Теперь со мной его дневник, походной рюкзачок и личный сталкер, в которого я вот-вот втрескаюсь по самые уши.
Когда к следователю Бурову обращается студентка юрфака с просьбой возобновить дело Рубцова, её отчима, он соглашается неохотно: слишком всё очевидно. Пять лет назад в загородном пансионате скоропостижно скончался главный ревизор фирмы «Донатор» Игорь Матвеевич Ларичев. Некоторые обстоятельства позволяли предполагать, что речь шла об убийстве. Главный подозреваемый бухгалтер Рубцов умирает буквально перед самым своим арестом — повесился в душевой пансионата. Все улики были налицо, и дело быстро закрыли. Однако в процессе нового расследования всплывают новые улики, и следователю Бурову вместе с юной помощницей предстоит выяснить, какие доказательства — подлинные, имело ли место убийство и кто настоящий преступник.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Думала ли я, отправляясь в языковую школу в Лондон, что эта поездка раз и на всегда изменит мою жизнь? Но назад дороги нет, и что будет дальше — смогу решить только я сама.
Влекомов, сотрудник оборонного НИИ, посещает бывшую супругу с намерением вкусно поесть и немного выпить. Выясняется, что бывшая увлеклась идеей быстрого обогащения путем призовой торговли. Пытаясь её образумить, Влекомов сам впутывается в сомнительное дело, собирая компромат на организаторов.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.