Убийство в купе экспресса - [2]

— А ты знаешь, что означает это повышение? — де Кок ухмыльнулся. — Большую прибавку к жалованию.

Фледдер кивнул.

— Конечно, денег больше, но это же значит, что я должен уйти от вас, что я больше не буду с вами работать. А этого я не хочу… во всяком случае сейчас, — он тяжело вздохнул. — И потом, я чувствую, что еще не гожусь для такой должности… у меня пока еще мало опыта и я не могу работать самостоятельно. Недавно уже и так допустил кучу ошибок. Как вспомню — прямо дрожь по коже.

Де Кок улыбнулся.

— Да, помню этот случай. Дело Алекса и странных студентов из Амстердамского дискуссионного клуба… — Он поморщился. — Как этот клуб назывался?

— «Бубен».

Взгляд де Кока посветлел.

— Правильно. Время бежит. Я не хочу давить на тебя, да и права такого не имею. Да, время бежит… для всех нас. Нам очень хорошо с тобой работалось. Именно вместе, и ты нисколько не должен умалять свою роль. Мне самому не хочется тебя терять. Но жизнь идет вперед и скоро настанет момент, когда ты будешь работать без меня.

Фледдер театральным жестом вытянул перед собой дрожащие руки.

— Искренне надеюсь, — с пафосом произнес он, — что этот день настанет не скоро. Я остаюсь с вами, де Кок.

— Ну как знаешь, — де Кок пожал плечами. — Смотри только не пожалей об этом. — Инспектор был растроган. — Одно только скажу тебе… я искренне рад.

Фледдер рассмеялся.

— Ну, с чего начнем? — с явным облегчением произнес он.

Де Кок вытащил из ящика толстенную папку и положил на стол.

— С этого.

— Что за дело?

Седовласый инспектор похлопал ладонью по серой с зелеными полосками обложке.

— Очень давнее дело об убийстве. Это досье вчера в полдень вручил мне на Принсенграхт мистер Медхозен, наш новый советник юстиции, он просил еще раз внимательно проштудировать его.

— Дело амстердамское?

Де Кок покачал головой.

— Нет. Медхозен до Амстердама служил в Алкмаре. Года два назад в Энкхойзене было совершено убийство… во всяком случае, там оно было обнаружено, а этот город находится как раз в провинции Алкмар.

— И таким образом это дело попало к Медхозену.

Де Кок кивнул.

— Следователи городской полиции в Энкхойзене совместно со следственным отделом железной дороги начали тогда тщательное расследование. В этом нетрудно убедиться, если познакомиться с делом. И все же, несмотря на их старания, дело не было закрыто. Убийца до сих пор не найден. Медхозен был буквально одержим этим делом, убийство в Энкхойзене просто сводило его с ума. Ведь это, по существу, было его первое серьезное расследование, а ты понимаешь, что это значит для молодого специалиста. Вот почему уезжая из Алкмара, он захватил с собой копию досье.

— А закон такие вещи разрешает?

Де Кок пожал плечами.

— Тут нет никаких нарушений. Я ведь не получил от него официального приказа заняться этим делом. Он просто попросил еще раз внимательно просмотреть досье и оценить все объективно и беспристрастно. Передавая мне досье, он откровенно признался, что это дело для него очень важно. «Оно тяготит меня, де Кок, — сказал он, — постоянно давит, это словно незаживающая рана. Вы мудрый и опытный следователь и, может быть, отыщете какие-то зацепки, которые помогут нам завершить это дело. Поверьте, у меня прямо камень с сердца свалится».

Фледдер смерил инспектора мрачным взглядом.

— Вы когда-нибудь встречались с подобной заинтересованностью представителя юстиции?

Де Кок усмехнулся.

— Честно говоря… нет. Большинство советников юстиции, с которыми я сталкивался, держались высокомерно и отчужденно. Но мне кажется, Медхозен просто очень увлеченный человек. Может быть, поэтому его и направили к нам.

— Чтобы внести, так сказать, в нашу работу свежую струю?

— Очень может быть. Да и давно пора. Сколько можно терпеть эту рутину, эту самоуспокоенность, которые стали стилем нашей работы.

Фледдер взглядом указал на папку с зелеными полосками.

— Ну и как, удалось вам найти хоть какую-нибудь зацепку?

— Я его только начал просматривать. Думал захватить вчера вечером домой, но вспомнил, что жена собиралась приготовить свое коронное блюдо — запеченную рыбу.

— А причем тут рыба?

— Это такая пища богов, что начисто отбивает аппетит к земным делам, тем более к делу об убийстве.

Фледдер рассмеялся.

— Вы сказали, что расследование в Энкхойзене велось совместно со следственным отделом железной дороги. Почему? Это ведь не принято.

— Не принято в том случае, если железная дорога не причастна к делу.

— А в данном случае было именно так?

Де Кок кивнул.

— Молодая женщина была найдена мертвой в купе первого класса в поезде, следовавшем из Амстердама. Согласно утверждению Медхозена, следствие было затруднено тем, что не удалось установить, находились ли в ее купе еще и другие пассажиры.

— Но ведь за вагонами первого класса кондукторы всегда присматривают особенно тщательно, — заметил Фледдер.

— Кондуктор вышел из поезда в Заандаме, он внезапно почувствовал сильные боли в желудке. Замену ждать не стали, чтобы не задерживать поезд, и он без кондуктора отправился на конечный пункт.

— В Энкхойзен?

— Да.

Фледдер высоко поднял брови.

— Очень странно!

— Да, пожалуй. В этом деле вообще много странного…

Инспектор не договорил — на его столе зазвонил телефон. Фледдер быстро снял трубку. Де Кок, следивший за ним, увидел, как внезапно окаменело лицо его помощника и насторожился.