Убийство с гарантией - [53]

Так вот почему он в кровати один. Чтобы скрыть, что пыл угас, а его мужское достоинство больше напоминает тряпку, он поменял план на ходу и разыграл перед ней спектакль. Прикинулся робким и застенчивым влюбленным. Стал нести чушь про то, что их отношения слишком важны для него, чтобы он с ходу тащил ее в кровать. Говорил, что готов подождать с этим делом до тех пор, пока не почувствует, что она тоже готова. Ведь то, что произошло между ними, — это серьезно, это надолго. Не будем же наступать сапогом похоти на нежные цветы любви и романтики. Конфуза было бы не избежать, прояви она больше настойчивости. Она могла бы сунуть руку ему в штаны, убедиться, что он врет, и вышвырнуть его на улицу. Но, судя по тому, что ему деликатно постелили в гостиной, план сработал.

Шампанское было на исходе, когда он с горечью понял, что с этим делом ей, возможно, и сегодня придется подождать. Состояние хуже некуда, да еще и чувствуешь себя зверем, попавшим в клетку, тут не до размножения. Интересно, а как другие решают эту проблему? Все, кто уходил с зоны прямиком в объятия заочниц, грозились первым делом затрахать своих подружек до полусмерти. Только получалось ли у них это? Как прикажете на нее набрасываться, когда ты в чужой квартире, да и ее саму ты живьем видишь в первый раз? Не может быть, чтобы у всех все получалось сразу же и без осечек. Наверняка истории: «Я набросился на нее прямо с порога, и мы два дня не вылезали из кровати» — сильно преувеличены.

В соседней комнате что-то скрипнуло. Она проснулась и тихонько охорашивается, чтобы выйти к нему. Осознал, что он в майке и трусах, и что ему тоже следовало бы привести себя в порядок, и что времени на это уже нет. Нехорошо, если она застанет его натягивающим штаны враскоряку. И уж тем более лакающим шампанское с утра. Он быстро поставил бутылку и натянул одеяло под самый подбородок, но, кажется, даже сквозь него были слышны трусливые удары сердца. Сомнений нет — она-то выйдет к нему при полном параде. Он слушал звуки в соседней комнате, пытаясь представить, как она красится (брякают какие-то скляночки), выбирает одежду (скрипят дверцы шкафа). Он закрыл глаза, когда услышал тихие осторожные шаги. Она постояла перед дверью, прежде чем ее открыть.

— Привет! — сказала шепотом.

Вика

Есть такая разновидность парикмахеров — болтуны с ножницами, им кажется, что они обидят клиента, если будут стричь его молча, — и в тот день ей попался именно такой. И все-то ему хотелось облечь в уменьшительно-ласкательную форму, будто называть вещи своими именами — моветон. Волосы у него были «волосиками», краска «красочкой», ножницы — «ножничками». «Что бы вы хотели изменить в своей внешности?» — спросил мастер умильно, и она, вместо ответа, молча сняла косынку, которой повязала голову. Эффект был потрясающий. Парнишка молчал целую минуту, а она мстительно наблюдала в зеркале за его лицом, с которого сползло слащавое выражение. При виде истерзанных волос он наконец посерьезнел и сказал чуть дрогнувшим, но обычным человеческим голосом: «Давайте помоем сперва голову». Как врач, который хочет успокоить пациента, но сам прекрасно понимает, что дело плохо. Он с брезгливой деликатностью мыл желто-пегие патлы. Она прикрыла глаза, отдаваясь в его власть. Парнишка, хоть и был молод, оказался расторопным, не зря сдирал с клиентов такие деньги. Умело сняв выжженные пряди и нанеся краску с осторожностью реставратора, нянчащего ценную картину, он сотворил настоящее чудо. Волосы обрели не только деликатно-пепельный оттенок, сгущающийся на концах, но и стали эластично-шелковистыми, и теперь пришел ее черед удивляться. Она признала — новый цвет ей чертовски идет.

И пошло-поехало. Появившаяся в пьяном бреду идея начать меняться с волос оказалась правильной. Малые изменения повлекли за собой большие. Светлые волосы сразу же потребовали пастельной помады и краски для век, а обновленное лицо запросило, в свою очередь, новой одежды. Вдохновителем и спонсором всех изменений, конечно же, был Кирилл.

«Нужно стать не просто офигенной, а суперофигенной. Потому что у Ивана — вкус», — коряво, но доходчиво изложил свою стратегию Кирилл, — не надо никаких бусинок-блесток, красной помады и лака для ногтей. Будто у нее нет вкуса. Брат отрекся от ее «чернявости», как он теперь небрежно называл ее прежний облик, будто предал ее темные гладкие волосы и богатые брови, которые раньше любил. Он сам (немыслимое дело) проехался с ней по магазинам и терпеливо смотрел, как она примеряет новые вещи, оставлял деньги на косметические процедуры, подробно, но безграмотно объяснив, каких результатов нужно достичь. И ладно бы он терзал только тело. С утра до вечера он рассказывал ей, что Ивану нравится, а что нет. Немного сыщиков решались на такое глубокое изучение преследуемого объекта, как Кирилл.

Иван ценит в женщине скромность, мягкость и женственность и не любит грубый смех, алкогольное опьянение. Он вежливый, довольно застенчивый, за задницу ущипнуть — это не к нему. Инициатива и напор у женщины могут его напугать. Иван производит впечатление мямли, которого ушлая бабенка легко заарканит и сведет в стойло, но это не так, на него где сядешь, там и слезешь. Почувствовав давление, он начнет воспитанно увиливать. Он любит русский бильярд, и, если женщина умеет в него играть, это добавит ей очков.