Убийство на скорую руку - [41]

— Джо! — закричал он.

Внутри здания раздался топот ног. Шейн пригнулся, прислушиваясь. Он не мог с уверенностью сказать, сколько времени прошло после взрыва и не терял ли он сознания на какое-то мгновение. Приняв решение, он двинулся к углу здания, но одна из веревок от жалюзи, обвившаяся вокруг колена, отбросила его назад. Яростно ругаясь, Шейн отцепил ее. В стороне замигал свет карманного фонарика и мимо пробежал Джо Уинг с револьвером в руке.

— Уинг, пушку! — крикнул Шейн.

— Майк! Что ты здесь делаешь?

— А ты как думаешь — ловлю бабочек? Ты что-нибудь слышишь?

Уинг прислушался, но шум, поднявшийся в доме, заглушал все звуки. На крыльцо выбежал Нортон. Судя по всему, он успел выйти в коридор, когда раздался взрыв: лицо его было черным от сажи, рубашка изорвана в клочья. К неудовольствию Шейна, он тоже размахивал револьвером.

Во всем здании зажегся свет. Внезапно раздался женский визг.

— На нем было что-то вроде черного свитера, — сказал Шейн. — Черные штаны. Может быть, еще не поздно…

Остановившись на полуслове, он помчался по аллее. Чугунные ворота были распахнуты; вероятно, они и не закрывались. Шейн выбежал наружу и оглянулся в обе стороны. Перед выездом стояло несколько припаркованных машин. Подбежал Нортон.

— Проверь эти машины и осмотри ворота, — отрывисто бросил Шейн и пошел назад. Навстречу ему бежал лейтенант Уинг.

— Он не мог уйти далеко, — сказал Шейн. — Я не слышал звука мотора.

— Через минуту здесь будут патрульные машины, — сказал Уинг. — Какого цвета, говоришь, у него свитер?

— Черный, плотно облегающий.

— Майк, из тебя кровь хлещет, как из резаного поросенка.

— Очень жаль, — сказал Шейн. — Поймаем этого сукина сына и сделаем мне переливание.

Они разделились. Шейн быстро пересек лужайку и осторожно углубился в заросли кустарника на границе владений госпиталя. Достигнув чугунной ограды, скрытой в зарослях барбариса, он повернул к воде. Слева от него свет фонарика Уинга перемешался по направлению к зданию.

На ступеньках парадной лестницы под фонарем собралась небольшая толпа пациентов и служащих госпиталя. Вдалеке завыли сирены. Пробираться через кустарник становилось все труднее и труднее, и Шейн повернул назад. Когда свет от фонаря упал на его фигуру, от группы на ступеньках отделилась Роза Хеминуэй и подбежала к нему.

— Майк! Вы…

Она в ужасе замолчала. Шейн вытер кровь, заливавшую глаза.

Внезапно шорох возбужденного разговора был перекрыт каким-то новым звуком — тихим стуком лодочного мотора. Шейн все понял.

— Аквалангист! — прокричал он, обращаясь к Уингу, который вышел из кустов на другом конце лужайки. — Он уплыл в лодке. Вызывай береговую охрану!

Глава 14

Станция береговой охраны, расположенная в дальнем конце Мак-Артуровской дамбы, спешно выслала три патрульных катера. Катера тщательно прочесали залив, но Шейн, наблюдавший с крыльца за лучами их прожекторов, понимал, что они опоздали. Зрелище было впечатляющее, но если террорист успел выйти из залива в открытое море — а Шейн в этом не сомневался, — то силы тратились впустую.

Доктор Шофитт отвел Шейна в кабинет, где вынул у него из-под кожи несколько мелких кусочков стекла и наложил швы на левую бровь. При падении Шейн вывихнул левое плечо, и теперь оно сильно ныло. Лейтенант Уинг с экспертом по взрывным устройствам работали в развороченной палате. Судя по всему, убийца точно знал, где была расположена кровать Чэдвика. Глядя на изуродованные куски металла, Уинг сухо поздравил Шейна с мудрым решением провести ночь, сидя на стуле. Нортон, услышавший крик Шейна, выбежал в коридор; бомба взорвалась в тот момент, когда он взялся за ручку двери. Дверь слетела с петель и протащила его несколько метров по коридору, упав затем на него сверху.

Роза Хеминуэй и большинство пациентов разошлись по своим палатам, госпиталь постепенно успокаивался. Было два часа ночи. Шейн неутомимо расхаживал перед главным входом, когда к лестнице подкатил автомобиль. Тим Рурк вывалился наружу.

Лицо его отекло от недосыпания, пуговицы на рубашке были застегнуты вкривь и вкось. Он пригладил рукой растрепанные волосы — единственный знак внимания, оказываемый им своей шевелюре.

— Здорово, Майк, — сказал он. — Ну и жуткий у тебя вид. Опять дрался?

— Придумай что-нибудь поумнее, — проговорил Шейн.

— Мне сказали, ты был в комнате во время взрыва, верно?

— Второй этаж, — коротко ответил Шейн. — Взгляни наверх — может, и увидишь.

— Не уходи никуда, Майк. Здесь не найдется ничего выпить?

— Наверху у меня была бутылка коньяку, — сказал Шейн. — Если хочешь, поищи ее, но вряд ли тебе повезет.

— Здесь должен быть врач. Это же госпиталь, верно? Попробую расколоть его на пузырек перевязочного материала.

Шейн оставался у входа еще пятнадцать минут, пока Рурк осматривал место происшествия и звонил в свою газету. Репортер вышел из здания хмурый, с потухшей сигаретой в зубах.

— Доктор-моктор не хочет прописать выпивку, — сказал он. — Поехали ко мне, а? У меня на дне дедушкиного сундука хранится пара пузырей на крайний случай.

— Потом, — сказал Шейн.

— Потом! Двое суток подряд — это многовато. Я уже старик. Я быстро устаю.