Убийство Моцарта - [46]
У дилижанса на Дувр Джэсона с Деборой поджидал Михаэль О'Келли. Он преподнес им на прощанье подарок – биографию Моцарта. Джэсон огорчился: биография была на немецком языке.
– Можно ли верить этой книге? – спросил Джэсон.
– Не целиком, – ответил О'Келли. – Некоторые факты неверны, часто автор слишком доверяет чужим свидетельствам. Похоже, он собирал все сведения из вторых рук, от друзей Моцарта, его вдовы, сестры, и все же вы получите представление о его жизни. Автор обращался и ко мне, но я приберег самое интересное для своей книги. По-английски о Моцарте еще ничего не написано, но я рассказал вам все, что знал.
Дилижанс тронулся, и за стуком копыт по булыжнику они не могли разобрать, что кричал им вслед О'Келли, но лицо его выражало тревогу. Глядя на серое, туманное утро, Дебора думала о том, что Лондон был лишь приятной интерлюдией, и кто знает, что еще ждет их впереди.
По пути в Дувр дилижанс непрестанно трясло на неровной ухабистой дороге, и Джэсон не мог читать. А при переезде через пролив по штормовому морю он страдал от морской болезни. Судно было крошечным, и не раз ему чудилось, что волны вот-вот их поглотят. Все вздымалось и рушилось – и море, и небеса. Он испытывал невыносимые страдания, боялся оступиться на мокрой скользкой палубе и упасть за борт, потому что совсем не умел плавать. Достигнув Кале, Джэсон твердо решил, что отныне будет путешествовать только по суше, разве если у него не будет выбора, как при путешествии через океан или Ла-Манш. В Кале в гостинице он принялся за чтение книги и впервые узнал, что мать Моцарта умерла в Париже и была похоронена на кладбище церкви св. Евстахия.
В Париже они никак не могли отыскать эту церковь, так как Джэсон с трудом изъяснялся по-французски, а Дебора, лучше его знавшая язык, не желала посещать кладбища, считая, что они не найдут там ничего нового. Но Джэсон настаивал, и наконец они отыскали церковь.
Св. Евстахий оказался унылой, мрачной каменной громадой, лишенной всякой привлекательности. Свалка мусора перед входом неприятно поразила Джэсона, и он с грустью рассматривал греческие колонны, потемневшие от многолетнего слоя грязи. Желтые потеки покрывали стены церкви, словно некогда это место служило для отправления естественных нужд, и никто так и не удосужился навести чистоту. Отовсюду веяло леденящим холодом: от мраморного пола, каменных стен, величественных надгробий, древних доспехов давно истлевших воинов. Окна почти не пропускали света, а украшавшие церковь каменные ангелы бездушно взирали на молящихся.
Джэсон собрался было уходить, когда Дебора нашла старого священника, хранившего приходские книги. Походка отца Пьера была неуверенной, руки дрожали от старости, но он без устали твердил, что ему выпало счастье сражаться под знаменами Бонапарта.
Дебора объяснила, что они американцы, и дала старику два франка. Взгляд отца Пьера оживился, и он повел их в тесную комнатушку, где извлек из шкафа огромный фолиант.
Насколько им известно, сказала Дебора, госпожа Моцарт скончалась в июле 1778 года. Отец Пьер раскрыл книгу на регистрации смертей. На кладбище покоятся знаменитые генералы и музыкант Рамо, бормотал отец Пьер, но он что-то не припоминает такого имени – Моцарт, хотя прослужил у св. Евстахия почти всю жизнь. Страницы фолианта, казалось, были готовы рассыпаться в прах под его руками. Джэсон опасался, уж не потеряна ли страница, или они ошиблись церковью, или биограф что-то спутал.
Они уже хотели уходить, когда Дебора взволнованно воскликнула:
– Подожди! Тут одна запись сильно стерлась, но я попробую разобрать. И она перевела:
«4 июля 1778 года, в субботу, Анна Мария Пертль Моцарт, 57 лет от роду, жена Леопольда Моцарта, капельмейстера города Зальцбурга, скончавшаяся вчера на улице Гро Шенэ, была похоронена на кладбище в присутствии ее сына, Вольфганга Амадея Моцарта, и Франсуа Эйна, друга семьи, валторниста легкой кавалерии королевской стражи.
Подписано: Моцарт. Ф. Эйна. Ириссон, приходский священник».
– Вы знаете, где находится могила госпожи Моцарт? – спросила Дебора у отца Пьера.
– Помилуйте, здесь стольких за это время похоронили. Да и части кладбища уже не существует; оно сильно пострадало в революцию.
Следующие несколько дней Джэсон провел за чтением биографии, и когда ему встречалось незнакомое слово или фраза, Дебора усердно переводила. Но нигде и намека не было на возможность насильственной смерти. Он задумывался и над тем, не могли ли болезни, перенесенные Моцартом в детстве, ускорить его смерть.
Дебора на мгновение остановилась – они перечитывали рассказ о первом посещении семилетним Моцартом Парижа – и сказала:
– Ты не должен забывать о его первых болезнях. И о том, как много он путешествовал. Все это могло ослабить его здоровье и сделать уязвимым для недуга, который в конце концов унес его.
Джэсон глядел в окно: Париж вновь стал королевским городом, таким, каким он был во времена Моцарта, но о Моцарте никто здесь не вспоминал. Французов интересовал только Наполеон, даже теперь, когда его не было в живых, они любили толковать о его победоносном правлении. Музыка Моцарта больше не звучала в Париже; играли Глюка, Бетховена, но никто не играл Моцарта. Это обескураживало. Джэсон не мог найти этому объяснения.
«Нагим пришел я…» – это биографический роман о жизни и творчестве великого французского скульптора Огюста Родена. Дэвид Вейс (хорошо известен его роман о жизни В. А. Моцарта «Возвышенное и земное») – большой мастер биографического жанра сумел создать в романе «нагим пришел я…» художественный образ Родена, нарисовать живо и интересно эпоху, в которую он жил и творил, его окружение.
"Возвышенное и земное" – роман о жизни Моцарта и его времени. Это отнюдь не биография, документальная или романтизированная. Это исторический роман, исторический – потому, что жизнь Моцарта тесно переплетена с историческими событиями времени. Роман – потому, что в создании образов и развития действия автор прибегал к средствам художественной прозы.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.