Убийство Моцарта - [33]
Джэсон молчал.
Со вчерашнего дня мысли его все время где-то витают, сердито подумала она; ее присутствия он совсем не замечал. Желая вернуть себе душевное равновесие, Дебора уселась перед туалетным столиком. Вот уже целый месяц у нее не было времени заняться собой. Но сегодня, благодаря предусмотрительности отца, она снова очутилась среди привычной ей роскоши.
Пикеринг попросил банковского коллегу в Лондоне Артура Тотхилла снять для его дочери номер в лучшей гостинице. Они поселились на Пэл Мэлл – излюбленном месте прогулок лондонских дэнди, из их окон открывался вид на Грин-Парк, где можно было увидеть величайшего дэнди своего времени – короля Георга IV. Номер, обставленный дорогой и красивой мебелью, несомненно, предназначался для людей достаточно знатных и состоятельных, таких, как они, решила Дебора.
Но Джэсон с отсутствующим видом глядел в окно на сочную зелень парка, терзаемый печальными и тревожными думами, хотя солнце ярко светило, а дождь, сопровождавший их во время всего плаванья, наконец прекратился. Что его беспокоит, гадала она.
Несмотря ни на что, Дебора твердо решила не портить себе настроение. Она разглядывала себя в зеркале, озабоченная тем, не появились ли у нее морщинки и не увядает ли ее красота – она упорно желала начать утро так, как это делала у себя дома в Бостоне. А Джэсон явно не проявлял к ней интереса и оставался равнодушным ко всему. И тут она повернулась и поцеловала его, давая понять, что раз они уже здесь, в Лондоне, все прежние ссоры следует предать забвению.
– Мне бы хотелось провести тут несколько месяцев, – сказала она. – На Парк-Лейн сдается удобный дом с садом, прислугой. У нас есть на это деньги. – Она смолкла.
Господи, он даже не слушал. Ее выводило из себя такое равнодушие. Вернувшись к туалетному столику, она принялась расчесывать волосы.
А Джэсон думал о том, какой неожиданностью оказались для него тяготы морского путешествия. Неужели и дальше их ожидают одни трудности?
Его поразили грандиозные размеры Лондона, множество жителей, населяющих этот раскинувшийся на огромном пространстве гигант. В сравнении с Лондоном Бостон и Нью-Йорк казались провинциальными городишками. За последние двадцать лет население Лондона увеличилось с одного миллиона до полутора. Портье гостиницы предостерег Джэсона, как предостерегал всех приезжих, против посещения некоторых районов города, в особенности после наступления темноты – убийства и ограбления не были здесь редкостью.
Хозяин запросил с них чрезмерную плату за номер, предполагая, видимо, что американец, совершающий путешествие в Англию, человек обеспеченный и в денежных делах достаточно непрактичный.
Чувство, что его пытаются обмануть, появилось у Джэсона еще на пакетботе, когда капитан заверил его, что новое судно – самое быстроходное и плаванье до берегов Англии займет всего-навсего двадцать пять дней или, в случае плохой погоды, не более тридцати. Но хотя они выехали в мае, в расчете на прекрасную погоду, плаванье оказалось неудачным – сырые и промозглые дни с туманами сопровождали их все время путешествия, растянувшегося до тридцати шести дней; большую часть времени они провели у себя в каюте.
Лишние, проведенные на море дни стоили Джэсону дополнительных расходов. А теперь к тому же они остановились в одной из самых роскошных гостиниц Лондона, что было ему совсем не по карману. Дебора вручила ему чек на двести фунтов, уже поджидавший их в сейфе гостиницы, но Джэсон вернул ей чек обратно. Молча, без лишних слов, но с ликованием в душе и даже без слов благодарности. Он не хотел обязываться и тем более перед ней. И хотя возможность пользоваться ее деньгами, чтобы осуществить задуманную поездку, была одной из причин, побудивших его жениться, он твердо решил прибегать к этому лишь в случае крайней необходимости.
Джэсон надеялся, что чтение мемуаров да Понте поможет ему скоротать время, но сильно разочаровался. В книге либреттиста не содержалось никаких новых сведений. Имя Моцарта встречалось редко и лишь вскользь. О зловещей роли Сальери в жизни Моцарта вовсе не говорилось. Воспоминания да Понте о Моцарте были запоздалым признанием таланта композитора в расчете, что это пойдет на пользу прежде всего самому автору мемуаров. Описанные события нередко противоречили устному рассказу либреттиста, причем в каждом случае главная роль принадлежала да Понте, а Моцарт оставался в тени. Чем дальше Джэсон углублялся в мемуары, тем больше они казались ему бессвязной смесью вымысла и отдельных достоверных фактов; это был громкий и жалкий крик тщеславной хвастливой душонки. Джэсону приелось настойчивое желание автора выставить себя жертвой бесчисленных несправедливостей, а несметное количество хитростей и интриг, которые плел да Понте, совсем сбивало с толку.
И хотя мемуары да Понте разочаровали Джэсона, он понимал, что поэт был в свое время несомненно личностью незаурядной. Пришлось согласиться с утверждением да Понте, что отношение дворянства погубило Моцарта. Найти бы этому подтверждение!
Расставшись с да Понте и не испытывая больше на себе обаяния его живой натуры, Дебора с пренебрежением вспоминала о либреттисте. Она отказалась читать мемуары, – это собрание лживых измышлений, не внушающих доверия к автору.
«Нагим пришел я…» – это биографический роман о жизни и творчестве великого французского скульптора Огюста Родена. Дэвид Вейс (хорошо известен его роман о жизни В. А. Моцарта «Возвышенное и земное») – большой мастер биографического жанра сумел создать в романе «нагим пришел я…» художественный образ Родена, нарисовать живо и интересно эпоху, в которую он жил и творил, его окружение.
"Возвышенное и земное" – роман о жизни Моцарта и его времени. Это отнюдь не биография, документальная или романтизированная. Это исторический роман, исторический – потому, что жизнь Моцарта тесно переплетена с историческими событиями времени. Роман – потому, что в создании образов и развития действия автор прибегал к средствам художественной прозы.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.