Убийство Кирова. Политические и уголовные преступления в 1930-х годах - [20]
5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора.
Председатель Центрального Исполнительного
Комитета Союза ССР М. Калинин
Секретарь А. Енукидзе
Москва, Кремль, 1 декабря 1934 года».
Так, по инициативе Сталина, с помощью угодливого Вышинского, были нарушены ленинские нормы революционной законности, рождается произвол, повлекший не только гибель тысяч верных сынов партии, но и создание аморального климата клеветы, травли, подозрительности и карьеризма.
4 декабря в газетах опубликован и акт медицинского вскрытия. Вот этот документ, подписанный профессорами Шором, Тонковым, Добротворским, Рейнбергом и другими лицами.
«1. Покойный находился до данного происшествия во вполне удовлетворительном состоянии здоровья.
2. Смерть последовала в результате огнестрельного ранения черепа, сопровождавшегося тяжелым повреждением вещества мозжечка и левого полушария большого мозга, множественными переломами черепных костей, а также сотрясением мозга при падении и ударе левой половины лба о пол.
3. Расположение входного отверстия пулевого ранения влево и кверху на 1 см от наружного затылочного бугра и окончание пулевого канала у треугольного дефекта в области наружного конца надбровной дуги на границе ее со скуловым отростком заставляет считать, что выстрел в данном случае был произведен сзади и снизу в направлении вперед и слегка кверху.
4. Найденная при вскрытии тупоносая оболочная пуля типа револьвера системы «Наган» определяет оружие, которым совершено преступление. Обстановка нападения и направление пулевого канала позволяют считать, что выстрел был произведен на близком расстоянии.
5. Трещины черепа, распространяющиеся на значительную длину преимущественно спереди назад от упомянутого треугольного дефекта в лобной части, могут быть объяснены падением тела на твердый пол и ударом лобной кости, уже поврежденной изнутри пулей.
6. Определение рентгенографически положения пули носиком ксзади и кверху, подтвержденное на вскрытии, находит себе объяснение в том, что пуля, раздробив кость и потеряв живую силу, повернулась осью и отклонилась назад, опустившись по пулевому каналу.
7. Полученное огнестрельное ранение черепа, сопровождавшееся столь тяжелыми повреждениями, должно быть отнесено по свойствам своим к разряду безусловно смертельных телесных повреждений».
Вернемся к событиям 1 декабря. Как уже говорилось, Киров не собирался быть в Смольном, но все же в пятом часу поехал туда. Приехав в Смольный, он направился к себе, и не по специальному для узкого круга служебных лиц отдельному входу в правом (северном) крыле Смольного, а по привычному пути через главный подъезд. Этот путь Киров проделывал более 8 лет, когда его прежний кабинет находился тоже на третьем этаже, но вблизи от входной лестницы. По пути Киров встретился со многими товарищами, заехавшими в Смольный перед активом. Миновав длинную часть коридора, свернул налево, в маленький коридор, направляясь к себе в кабинет. Борисов, сопровождающий его работник охраны, несколько отстал от него и, когда Киров повернул налево, еще медленно двигался по длинному коридору, тем самым серьезно нарушив свою обязанность идти за Кировым на установленном расстоянии, не теряя его из своего поля зрения.
В этот момент Л. Николаев, заходивший в Смольный, чтобы получить билет на актив, вышел из приемной кабинета Угарова, увидел Кирова, свернувшего в коридор, прошел за ним примерно шагов 15–20 и у дверей приемной Чудова на близком расстоянии выстрелил в Кирова. Сергей Миронович упал мгновенно: падая, ударился, как и сказано в акте, о каменный пол, причинив себе дополнительные повреждения. Выстрел на близком расстоянии и место попадания пули определили исход злодейского покушения.
После вскрытия профессор Г. Ф. Ланг говорил мне: по наличию крови в сердечной мышце врачи определили, что жизнь Кирова после ранения длилась не более одной четверти — полсекунды.
В те дни ходили слухи, будто Николаев в последние полгода, когда не работал, практиковался в стрельбе. Возможно, этим или случайным совпадением обстоятельств объясняется, что выстрел оказался роковым. И надо же так случиться, что никого в эти минуты не оказалось в коридоре. В коридоре кроме кабинетов двух секретарей — столовая для руководящих работников и канцелярия обкома. Тогда в этот коридор вход не был закрыт ни для кого, и он обычно бывал многолюдным.
Спрашивают иногда, как Николаев проник в Смольный? Очень просто: тогда в Смольном размещались и партийные, и советские органы. На первом этаже — секции Ленсовета, служебные помещения, второй этаж — исполкомы Ленсовета и области, рабоче-крестьянская инспекция. На третьем этаже — областной и городской комитеты партии. Вход на первый и второй этажи был общедоступным. На третий — по партийным билетам и служебным пропускам. Следовательно, Николаев, имея партийный билет, прошел совершенно свободно через пост охраны, находившейся при входе на третий этаж. Специального поста при входе с большого коридора в боковое ответвление тогда не было, он установлен позднее, при А. А. Жданове. К сожалению, реальное представление об обстановке убийства Кирова отягощено многими неправильными и даже ложными версиями, что, конечно, явилось прямым результатом нечестного ведения следствия в самом начале расследования и отсутствия необходимой информации. Так, Алексей Николаевич Толстой в 1939 году в очерке о Кирове «Русский богатырь», в частности, пишет: «Сергей Миронович Киров погиб, выходя из своего кабинета в Смольном — по пути на собрание парт. актива. Агент бандитской троцкистско-зиновьевской террористической организации подошел к нему в коридоре и, пропустив Кирова вперед, выстрелил в него». Легко сравнить факты и запись А. Н. Толстого и убедиться, что он введен в заблуждение.
Первая книга из серии «Рассказы бабушки Тани» — это воспоминания о довоенном детстве в Ленинграде, о семье и прочитанных книжках, о путешествиях к морю и знакомстве с миром науки… Автор этой книги Татьяна Раутиан — сейсмолог, кандидат физико-математических наук, спортсменка, фотограф, бабушка восьми внуков, редактор сайта «Семейная мозаика». В оформлении использованы рисунки автора.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.