Убийственный чемпионат - [28]
Смит судорожно пытается отодвинуться от меня. В его глазах абсолютное непонимание ситуации и дикий страх.
- Понаехало вас тут! - продолжаю разоряться я. - Хайло ушастое! Не разберутся, а туда же - бомбы совать... У-у, гады буржуйские! - Хватаю Смита за волосатую грудь и трясу, как грушу. - С чего ты взял, что я в этой афере замешан? Задницей или головой думал, когда эта мысль тебе пришла?
22
Я никак не могу успокоиться. Губы трясутся, руки ходуном ходят. Одно дело осознать факт, что тебя пытались разложить на молекулы, и совсем другое - видеть перед собой инициатора этого разложения.
Я готов разорвать Смита на полтора миллиона кусков. По одному за каждый доллар его гонорара.
Неожиданно вмешивается молчавшая до сих пор Машина.
- Чего ты так раскипятился, милый? Ну, ошибся мужичок. С кем не бывает?
Реакция Смита на вмешательство Машины в разговор несколько успокоила меня. До предела выпучив глаза, Смит засипел:
- Кто это? Кто это? Не хочу больше ваших девок! Не хочу!!!
Машина тем временем продолжает:
- Забудь ты про эту бомбу. Всякое бывает в жизни. Лучше осмысли полученную информацию. Тут есть над чем помозговать.
И в самом деле, чего это я разбушевался? В чем этот Смит, собственно, виноват? В том, что отрабатывал гонорар? Так и я на его месте использовал бы все доступные средства. Да и мужик он вроде ничего!
- Ладно, друг, - развязываю я Смита. - Ты меня убедил. Свободен!
Смит начинает энергично растирать затекшие руки и ноги. Мы с Машиной, не теряя ни минуты, обсуждаем ситуацию в свете новых данных.
- Забавный компот получается, шеф, - говорит Машина.
- Сладкий-пресладкий! - подхватываю я.
- Почти все становится ясным, - продолжает Машина.
Я вдруг замечаю, что Смит крайне заинтересован нашим разговором.
- Извините, - крайне вежливо влазит он в наш разговор, - но не могли бы вы объяснить, с кем это разговариваете? Я не понимаю.
Полный гордости за достижения нашей электронной корпорации, объясняю Смиту устройство милой Машины. Смит в восторге.
- Мне бы такого помощника в Штатах! - орет он. - Мое сыскное бюро побило бы всех конкурентов вместе с департаментом полиции. Я бы миллиардами ворочал!
Хорош мужик! Я проникаюсь к Смиту братской любовью. Ответные чувства Смита ко мне столь же горячи и искренни. Он рассказывает о своей семье: жена и три дочери. Я по нашей русской традиции называю его бракоделом. Смита это ужасно веселит. Из бумажника извлекается семейная фотография, демонстрируется мне и Машине. Мы выражаем восторг. Затем следуют профессиональные воспоминания, но этим меня не удивишь. Сам могу такое рассказать. Что и делаю. Привожу Смита в состояние, близкое к благоговению. Машина, в свою очередь, приводит нас в чувства.
- А чего это вы, ребятки, развеселились? Вроде бы не с чего. Одного все оперативники Города готовы хоть сейчас к стенке поставить, другому миллион надо отрабатывать, а они устроили вечер воспоминаний. Мемуаристы хреновы!
Мы со Смитом переглядываемся. А ведь права она, моя милая. Заваренную нами кашу еще хлебать и хлебать.
Вкратце рассказываю Смиту обо всех наших с Машиной похождениях. О гипотезах и версиях, возникших в ходе следствия. Об ошибочных и верных ходах. После описания эпизода с Золотарем Смит рассыпается в миллионах извинений. В итоге приходим к единому мнению: для успешного завершения операции нужно объединить наши усилия. Три головы лучше! В течение часа совместными усилиями разрабатываем план дальнейших действий. Стараемся не упустить ни одной мелочи. Учитываем все детали. План получается превосходный, но все опять рушит Машина.
- Слушайте, какие же вы идиоты! Тупицы непроходимые!
Мы с Бобом ничего не понимаем и требуем разъяснений.
- Товарищ Боб, - ерничает Машина, - на кой вас послали сюда?
- Если конкретно, то за календарями, - отвечает Смит.
- А вас, инспектор Ломов, по какой причине гоняют по всему Городу, точно бильярдный шар?
- Ну, наверное, из-за того, что эти календари находятся у меня в кармане... - неуверенно тяну я.
- Так в чем же дело? - радостно орет Машина. - Отдай их товарищу Бобу, и дело с концом! Пусть зарабатывает свои полтора миллиона, но с одним условием: по возвращении в Штаты он должен обо всех этих махинациях срочно тиснуть в газетах. Иначе не дожить тебе, Ломов, до пенсии. - Машина вздыхает и продолжает изменившимся тоном: - Чуть было и меня в хлебание каши не втянули. Хорошо, вовремя сообразила. Чудики!
Мы со Смитом с который раз переглядываемся.
- Да, - восхищенно говорит Смит, - электроника - могучая вещь!
- Пролетели бы мы с тобой, бобка, как фанера над Парижем!
Лезу в карман и хочу достать злополучные календари. Вот это номер! Карман вызывающе пуст. Ничего не понимаю. На всякий случай лезу в соседний - и там ничего! Наваждение какое-то... Выворачиваю оба кармана - пусто.
Смит и Машина с возрастающей тревогой наблюдают за моими действиями. Куда они запрапастились, черт побери?.. Может быть...
Движимый надеждой, выскакиваю из Машины и начинаю суетливо обегать окрестности. Может, где выронил? Шарю в траве, переворачиваю камни. На полметра углубляюсь в какую-то подозрительную гору (ка-ак выскочит какая-нибудь харя и откусит полруки!), но все тщетно. Календари исчезли.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.