Убийственная лыжня - [95]

И снова он получил пинок, еще сильней, чем первый, на этот раз в грудную клетку.

— Какая свинья! — усердствовал женский голос. — Он нагло использовал ситуацию здесь. Вы стали моим спасителем. Я вам премного благодарна. Но сейчас я справлюсь сама. До свидания.

— Мисс, подождите. Я из службы безопасности сверху.

Вероятно, он сейчас показал в сторону Шленггерер-Хютте.

— Позвольте посмотреть ваши документы, мы должны записать это происшествие. Не бойтесь, о нем я позабочусь позже.

Еннервайн еще раз почувствовал пинок.

— Не стоит, я чувствую себя нормально, — сказал слащавый женский голос.

— К сожалению, я буду на этом настаивать.

Еннервайн вел себя спокойно, он делал вид, будто последний пинок отправил его в глубокий обморок. Он судорожно размышлял. Он не мог рисковать и использовать свое оружие, поскольку сейчас ничего не видел, нельзя исключить, что будет представлять угрозу другим. Когда же наконец появятся Остлер и Мария!

— Послушайте, я безобидная туристка. Отпустите меня.

— Покажите мне…

Еннервайн услышал, как мужчина осекся на полуслове и вздохнул. Но это был не вздох, а скорее стон. Затем Еннервайн услышал, как тело упало в траву. После этого шаги удалились. Еннервайн рискнул. Он достал свой пистолет и направил его в сторону шагов и выстрелил на высоте ног.

— Что будем сейчас делать? — спросила Николь.

— Здесь уже больше опасность не грозит, — ответил Штенгеле.

— Мы должны дать сигнал отбоя тревоги. — Николь уже поднесла мобильный телефон к уху. — Вот черт, здесь наверху нет связи.

— Тогда пойдем вниз к Шленггерер-Хютте.

— Вы знаете дорогу?

— Конечно, знаю, — сказал Холльайзен.

Шаги, быстрые шаги двух человек.

— Алло, шеф! Все в порядке?

Всего в двух метрах от Еннервайна: шум от тела, которое переворачивают на спину, разрывают рубаху, испуганное втягивание воздуха, бормочущее проклятье Остлера.

— Все в порядке, шеф?

Голос Марии успокоил.

— Что с телохранителем?

— Укол в сердце, — сказал Остлер. — Уже ничего нельзя сделать.

Еннервайн показал в сторону, в которую побежала Шан.

— Бегите за ней. Черные как смоль, длиной до плеч волосы, азиатские черты лица. Рост сто шестьдесят пять, изящная. Светло-зеленая спортивная куртка, кепка для гольфа. Она бежит в сторону ущелья Хелленталь.

Еннервайн услышал быстрые шаги в траве, которые удалялись.

Шан уже издали слышала рев ущелья Хелленталь. Подойдя поближе, она вдохнула влажный воздух, как в прачечной. Массы воды прорывались, бушуя, сквозь узкую, зазубренную щель скалы. Брызги взлетали вверх, и ледяной, злой пронизывающий ветер свистел по ущелью. Это был очень опасный спуск вниз к безопасному туристическому маршруту, ей нужно было смотреть в оба, чтобы не оступиться на скользких камнях. Но она пришла этим путем, и она пройдет этот путь обратно. Хотя при подъеме у нее не было простреленного колена.

— Остановитесь, — закричал Остлер. — У вас нет шанса! Все выходы ущелья Хелленталь перекрыты!

Ни одно слово из этого не было правдой.

— Вернитесь!

Шан видела мужчину там наверху, он находился совсем недалеко. Он достал пистолет. Если она пойдет по дороге дальше, пройдет дальше только несколько метров, она исчезнет из его поля зрения. Это был не Еннервайн, хитрый лис, этот был старше и не такой шустрый, он не сможет преследовать ее так быстро. Шан собрала все силы и попыталась хромать дальше. Еще несколько метров, и ей это удастся! Она схватилась рукой за бедро кровоточащей, адски болящей ноги и выдвинула ее вперед. Она еще раз оглянулась назад. Человек стоял там наверху, держал пистолет на изготовку, но не стрелял. Трус. Еще один шаг. Раненая нога начала дрожать, она больше не могла справиться с судорогами. Шан поставила больную ногу твердо на землю и перенесла часть веса на нее. При судорогах икроножных мышц это помогает. Мужчина убрал пистолет, он, видимо, собирался тоже спускаться вниз. Дрожание постепенно прекратилось, и она увеличила нагрузку на эту ногу. Затем она попыталась двигаться дальше и решила встать на другую ногу, при этом местом опоры оказался покрытый мхом влажный валун — она поскользнулась. Она потеряла равновесие, схватиться было не за что, и она с пронзительным криком полетела в двадцатиметровое ущелье Хелленталь. Вонг попытается еще раз, подумала Шан. Вонг доведет до конца нашу почетную операцию.

65

Понятно, что есть духовые оркестры также и на норвежских ярмарках, басовая туба трубит также и в Нью-Орлеане, труба издает звуки трам-та-ра-ра! и во Владивостоке, но самый обычный и самый грохочущий шум духовой музыки можно услышать в пивных палатках под светло-голубым небом. Это брюзжание расшалившегося бога. Баварец, изнеженный игрой на цитре и тягучим трехголосым пением, находит в грохоте духовых инструментов идеальное дополнение к остальным опьяняющим средствам. Только комбинация ячменного пива, невозвратного чувства собственного достоинства и энергично исполняемого походного марша стрелков из Тельца, который раздувал палатку, приводит его в хорошее настроение, для которого слово добродушие очень слабое выражение.

Еннервайн и его группа заказали столик в пивной палатке, им дали стол в самом начале, прямо перед духовым оркестром. Такого они не ожидали, это была большая честь, но здесь было слишком шумно. Разговаривать было невозможно, надеялись еще на культурную программу на сцене, которую Остлер и Холльайзен расхваливали как исключительно необыкновенную. На неделе города в программе стояли баварские народные танцы и поднятие камней, что не всем было по вкусу, но все хотели расслабиться после напряжения последних дней. Обследование желудка Шан было большой удачей. Судебные медики нашли записку размером с почтовую открытку с настоятельным требованием к Жаку Рогге провести зимние Олимпийские игры-2018 в Чаояне.