Убийцы персиков: Сейсмографический роман - [40]
Когда нежник Синька сеет ужас, нежник Щука музицирует. Он властелин органа и правит в главной его части. Он прорастает сквозь верхнюю клавиатуру в трубы, ведущие к педалям. Голос Щуки поднимается по воздушному каналу и движет ногами О., когда они узнают вести. Он поет песню.
Нежники говорят: «Жар — пожар». Это песня о печи. Это песня над крышей замка. Эта песня слышна изо дня в день. Без нее не расцветают камелии. Она сопровождает Розалию Ранц по дороге во второй замок. Нежник Щука постигает мир, когда играет на альте. Его низкий тон — это голос Желтка. Его боль уже не так мучительна.
О. сидит с ним в церкви позади певчих. Он посылает Германа Керна в Америку, чтобы наполнить ее пением. Щука проходит сквозь сны. Нежник Щука отрывается от земли и окрашивает черную бархатку графини в белый цвет.
Пятеро нежников являются к О. Он сидит на склоне горы во фруктовом саду и смотрит в долину. В бараке живут пришлые. О. живет с родителями в пивоварне. В бочках бродит красный арамон. О. прислонился спиной к стволу яблони. Картины зыбятся у него в глазах. Кукурузный початок — его скипетр. Он делает им знак, приветствуя пятерых гостей.
Они живут в стране замков. У этих замков нет ни лестниц, ни круглых столов. У каждого свой замок. Нежники — машинного роду-племени. Они злы и добры. Они истребляют и защищают. Они зрячи и глухи. Они в замке и везде.
Если они где-либо появились, значит здесь что-то будет.
О. шагает с матерью через парк. Его руки еще взбудоражены игрой на пианино. Навстречу идут обе дамы из замка, они спрашивают у матери, прорезались ли у мальчика постоянные зубки. О. убегает, петляет по полянкам и сует в рот ладошку.
Вместе с нежниками он поет песню «Зубов полон рот».
Он бросает на землю початок. И танцует. Он вновь думает о том, что считает пропавшим. Он видит печь.
Смолка. Войдите! (Появляются Ткач, Пантхауэр, Кегль и Пеппо К.)
Ткач. У меня сети полнехоньки (прикладывается к бутылке водки).
Смолка (грозно кричит). В ноги нежникам, каналья! (Ткач падает на колени и подставляет шею.)
Пантхауэр. Вот виселица с перепелами. (Приложив к подбородку скрипку, играет песню нежников.)
Смолка (грозно кричит). В ноги! (Пантхауэр падает на колени и подставляет шею.)
Кегль. Щука сидит в моем органе.
Смолка (грозно кричит). В ноги! (Кегль падает на колени и подставляет шею.)
Пеппо. Свадебная песня готова!
Смолка (грозно кричит). В ноги! (Пеппо падает на колени и подставляет шею.)
Гремит гром, сверкает молния; нежники идут.
Смолка (поет). Видел нежников, голубчик? Ты их...
Нежники ставят Смолку в середину своего круга. Смолка исполняет танец нежников. Они несут на руках восемнадцать господ. Ткач, Пантхауэр, Кегль и Пеппо стоят на коленях перед нежниками.
Смолка (господам). У вас уже прорезались зубки? (Все показывают зубы.)
Какой ты белозубый, Ткач! (Он бросает князя, который превратился в каплуна, Ткачу. Тот быстро проглатывает его.)
Синька. Всех наземь! (Все падают на землю.)
Смолка. Теперь вас семнадцать. Вот моя рука. Подойдите и целуйте. (Они устремляются к руке.)
Смолка (грозно кричит). Эй, козлобородый! Ну-ка повтори, что говорил. При всех скажи.
Остроконечная бородка (дрожа, как осиновый лист). Так... Куда это он идет? Они выползают из-за печей и идут в школу. Народу учиться ни к чему.
Синька. У них уже все зубки, все! Они вылезают из пруда, они грядут. У нежников острые зззубы! (Отпихивает графа в сторону.)
Князь Генрих (из утробы Ткача). Мария Ной-майстер — светило кулинарии. Она всегда умела извлекать вечное благо из тленного. О, Розалия Ранц, теперь твой Генрих стал снедью!
Смолка (грозно кричит). В ноги! (Появляется фрау Штюбинг. У нее черты Розалии Ранц. Она уводит Ткача.)
Князь Генрих (из утробы Ткача). О, благодатный оазис вокруг соска.
Черная бархатка (парит над коленопреклоненными господами). Что это за персиковый хлыст? Вы посадили его в моем саду. Или это камелия?
Смолка (грозно кричит). Персиковое дерево!
Черная бархатка. Где же моя пила? Я спилю его раз и навсегда. Только нам дано право владеть этим деревом. Его плоды предназначены для круглого стола.
Смолка (грозно кричит). Пила зззубчатая! Зззубы! Зззубья!
Черная бархатка. Я пилю, пилю, пилю. (В изнеможении прерывается.)
Желток (смертельно бледный). А вот и я, ваша смерть. Я последний день всеобщего и долговечного. Я ваша могила, ваш оловянный гроб. Мраморная доска ласкает мой взор. А где беседка? Не мешкай, Грес, хватай персики с круглого стола. (Поет.)
(Берет черную бархатку и вешает ее на персиковое дерево.)
Францик. Всем раздеться. Я буду обследовать вас. Дайте-ка слуховую трубку! (В то время как шестнадцать господ раздеваются, нежники с ужасающей быстротой шаркают ступнями по земле.)
Нежники, Пантхауэр, Кегль и Пеппо. Все только платья, платья, платья.
Францик (с диким хохотом). Я уже не слышу дыхания. (Бьет ногой по горе одежд. Гора растет. Господа начинают исчезать.) Вот мое заключение. (Отбрасывает слуховую трубку.) Там, где прошли нежники, пульс больше не бьется. Точка. Кухни пусты. С охотой покончено. (Макс Кошкодер без ружья проходит мимо.) Хоть плачь, хоть смейся! (Из земли вырываются языки пламени. Они перекидываются на одежды, но ничего не могут с ними поделать, так как гора платьев разбухает, выходя за пределы сцены. В самом пекле стоит, не тронутое огнем, персиковое дерево, увешанное теперь множеством черных бархаток.)
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Петер Розай (р. 1946) — одна из значительных фигур современной австрийской литературы, автор более пятнадцати романов: «Кем был Эдгар Аллан?» (1977), «Отсюда — туда» (1978, рус. пер. 1982), «Мужчина & женщина» (1984, рус. пер. 1994), «15 000 душ» (1985, рус. пер. 2006), «Персона» (1995), «Глобалисты» (2014), нескольких сборников рассказов: «Этюд о мире без людей. — Этюд о путешествии без цели» (1993), путевых очерков: «Петербург — Париж — Токио» (2000).Роман «Вена Metropolis» (2005) — путешествие во времени (вторая половина XX века), в пространстве (Вена, столица Австрии) и в судьбах населяющих этот мир людей: лицо города складывается из мозаики «обыкновенных» историй, проступает в переплетении обыденных жизненных путей персонажей, «ограниченных сроком» своих чувств, стремлений, своего земного бытия.
Джинни Эбнер (р. 1918) — известная австрийская писательница, автор романов ("В черном и белом", 1964; "Звуки флейты", 1980 и др.), сборников рассказов и поэтических книг — вошла в литературу Австрии в послевоенные годы.В этой повести тигр, как символ рока, жестокой судьбы и звериного в человеке, внезапно врывается в жизнь простых людей, разрушает обыденность их существования в клетке — "в плену и под защитой" внешних и внутренних ограничений.
Роман известного австрийского писателя Герхарда Рота «Тихий Океан» (1980) сочетает в себе черты идиллии, детектива и загадочной истории. Сельское уединение, безмятежные леса и долины, среди которых стремится затеряться герой, преуспевающий столичный врач, оставивший практику в городе, скрывают мрачные, зловещие тайны. В идиллической деревне царят жестокие нравы, а ее обитатели постепенно начинают напоминать герою жутковатых персонажей картин Брейгеля. Впрочем, так ли уж отличается от них сам герой, и что заставило его сбежать из столицы?..
Марлен Хаусхофер (1920–1970) по праву принадлежит одно из ведущих мест в литературе послевоенной Австрии. Русским читателям ее творчество до настоящего времени было практически неизвестно. Главные произведения М. Хаусхофер — повесть «Приключения кота Бартля» (1964), романы «Потайная дверь» (1957), «Мансарда» (1969). Вершина творчества писательницы — роман-антиутопия «Стена» (1963), записки безымянной женщины, продолжающей жить после конца света, был удостоен премии имени Артура Шницлера.