Убийцы цветочной луны. Нефть. Деньги. Кровь - [77]

.

Вскоре Хэтти неизлечимо заболела. Агенты писали, что казалось, «будто она может в любой момент умереть»[647]. Примечательно, что ни один из агентов не высказал никаких подозрений, хотя в «Эпоху террора» многие пали жертвой отравления. У Фолкнера была жена, и она сообщила агентам, что он «не дает положить Хэтти в больницу[648]… чтобы не утратить на нее влияния»[649]. Сестры Хэтти говорили, что Фолкнер принялся воровать у той деньги, когда она «находилась под действием обезболивающих средств».

В конце концов им все же удалось поместить ее в стационар. Агенты, полагая, что она при смерти, попытались добиться у нее признания. Согласно отчету, она созналась Комстоку, что «ей известны факты, о которых она никогда не рассказывала»[650] и что «они» — предположительно Минни Сэвидж и ее сообщники — услали ее, когда убивали Уайтхорна. Однако больше Хэтти ничего не поведала. Неудивительно, что, как только ее вырвали из лап Фолкнера, она оправилась от своей таинственной болезни.

Когда в 1925 году появился Том Уайт, чтобы начать свое расследование, производство по делу Уайтхорна было практически прекращено. Агент Бергер пренебрежительно написал, что это «отдельное убийство»[651], никак с остальными не связанное. Оно не вписывалось в выстроенную Бюро драматургию, состоявшую в том, что во всех преступлениях виновен один вдохновитель, и когда его с сообщниками схватили, дело о терроре против осейджей было раскрыто. Однако тот факт, что Хэйл, похоже, не сыграл никакой роли в убийстве Уайтхорна, крайне важен. Как и подозрительная смерть деда Рэд Корн, это преступление — и еще одно, неудавшееся, против вдовы, Хэтти — раскрыли тайную историю «Эпохи террора»: зло, творимое Хэйлом, не было аномалией.

Глава 25 Забытая рукопись

— Вам надо съездить и посмотреть, что там творится, — сказала мне Кэтрин Рэд Корн, когда я снова оказался в округе Осейдж в июле 2015 года. Следуя ее указаниям, я миновал Похаску и поехал на запад через высокие травы прерии, пока не увидел то, что она мне так живо описала: десяток устремленных в небо металлических башен высотой с 30-этажный небоскреб и с трехлопастным винтом. Каждая лопасть длиной с крыло авиалайнера. Это части ветряной электростанции, которая раскинется более чем на восемь тысяч акров и сможет снабжать электричеством свыше 45 000 домов в Оклахоме.

Более века спустя после того, как на осейджских территориях нашли нефть, новый революционный источник энергии меняет регион. Однако на сей раз индейцы усмотрели в нем угрозу своей подземной резервации.

— Видели? — спросила после моего возвращения Рэд Корн. — Эта компания пришла сюда и поставила их без разрешения.

Как представитель осейджей, федеральное правительство подало иск против «Энел», итальянского энергетического концерна, владельца электростанции. Ссылаясь на закон 1906 года о наделении земельными участками, оно утверждало, что, поскольку при строительстве фундаментов для турбин компания выкопала известняк и прочие породы, для продолжения эксплуатации станции требуется разрешение осейджей. В противном случае «Энел» нарушит их право собственности на подземную резервацию. Компания заявила, что не занималась добычей полезных ископаемых, а потому ей не нужно испрашивать разрешение на право аренды. «Мы оставляем все запасы нетронутыми», — заявил в прессе представитель компании[652].

На рассвете 10 июля 2015 года вождь осейджей с двумя десятками соплеменников собрались под ветряками, чтобы обратиться к Ва-Кон-Та. Когда первые лучи солнца прорвались сквозь редкий туман и блеснули на лопастях, прозвучали первые слова молитвы — «мы, смиренные люди, просим твоего заступничества».

Вскоре после этого суд встал на сторону «Энел Груп», постановив, что, несмотря на бесспорность правительственного толкования закона о выделении в пользу осейджей, «ответчики не будут поставлять на рынок или продавать, или иным способом разрабатывать здешние полезные ископаемые. Следовательно, им не требуется приобретение арендных прав»[653]. В районе уже запланировано строительство второй ветряной электростанции.

Еще резче на подземную резервацию осейджей повлияли новые природоохранные нормы, регулирующие добычу нефти. Соблюдение регламентов 2014 года оказалось настолько дорогостоящим, что бурение новых скважин практически прекратилось, поскольку те обещали ничтожную прибыль. Представитель нефтедобывающей компании сказал репортеру: «Впервые за 100 лет в округе Осейдж не будет пробурено ни одной скважины»[654].

Я продолжал изучать убийства, но архивов и документов для исследования оставалось все меньше и меньше. Однако как-то раз в публичной библиотеке в Похаске между томами по истории осейджей я обнаружил скрепленный спиралью манускрипт. Назывался он «Убийство Мэри Денойя-Белльё-Льюис» и был сброшюрован вручную из компьютерных распечаток. Согласно предисловию от января 1998 года, составительницей была Анна Мэри Джефферсон, праправнучатая племянница Мэри Льюис. «Впервые я услышала эту историю … от своей прабабушки, — писала Джефферсон, — примерно в 1975 году». Из бесед с родственниками, газетных статей и других источников она начала по крупицам добывать информацию об убийстве — занятие, растянувшееся более чем на два десятилетия. Видимо, она и подарила библиотеке копию своих материалов, чтобы рассказ не канул в историю.