Убийца Шута - [33]
Давай ближе к делу, старина!
Нет. Я разбудил тебя не для того, чтобы обсудить Молли, хотя мне не безразлично ее здоровье, ведь это влияет на твое счастье и сосредоточенность Неттл. Я разбудил тебя, чтобы задать вопрос. Все твои журналы и дневники, написанные на протяжении многих лет… Ты когда-нибудь жалел, что написал их?
Я слегка задумался. Свет от мерцающих свечей танцевал, дразня, на краях стойки для свитков позади меня. Многие из скрученных свитков были стары, некоторые совершенно древние. Их края были оборванны, пергамент запачкан. Одновременно с переводами я делал их копии. Сохранение того, что было написано на рассыпающемся пергаменте — это работа, которой я наслаждался и которую, по мнению Чейда, обязан исполнять.
Но это были не те записи, о которых говорил Чейд. Он имел в виду мои многочисленные попытки записать хроники моей собственной жизни. Как королевский бастард, я видел много изменений в Шести Герцогствах. Я видел, как изолированное и, как кто-то сказал бы, отсталое королевство превратилось в мощное торговое государство. В те годы я был свидетелем зарождения предательства, и лояльности, оплаченной кровью. Я видел смерть короля и, как убийца, сам искал способ отомстить. Не раз я жертвовал жизнью и смертью ради семьи. Я видел смерть друзей.
Время от времени я пытался записать все, чему был свидетелем и что делал сам. И достаточно часто мне приходилось поспешно уничтожать эти записи, когда я боялся, что они попадут в чужие руки. Я вздрогнул, когда подумал об этом.
Я жалел о времени, потраченном на их написание. Я всегда помню как то, что я тщательно записывал, становилось пеплом за считанные минуты.
Но ты всегда начинал снова…
Я чуть не рассмеялся вслух.
Это правда. И каждый раз, когда я делал это, то обнаруживал, что история изменилась, ведь изменился мой взгляд на жизнь. Были несколько лет, где я казался себе героем, и другие времена, когда я чувствовал себя несчастным и несправедливо угнетенным.
На мгновение я мысленно перенесся в то время. Перед всем двором я преследовал убийц моего короля сквозь замок Баккип. Храбрый. Смешной. Глупый. Независимый. У меня не было выбора.
Молодой, предположил Чейд. Молодой и полный праведного гнева.
Боли и горя, уточнил я. Уставший от противоречий. Надоело быть связанным правилами, которым никто не следовал.
Это тоже, согласился он.
Внезапно у меня пропало желание думать о том дне, о том, кем я был и что сделал, и прежде всего, почему я это сделал. Все это было из другой жизни, той, которая уже не могла коснуться меня. Старая боль теперь бессильна. Верно? Я задал ему встречный вопрос.
Почему ты спрашиваешь? Хочешь записать воспоминания?
Возможно. Нужно хоть что-то делать, пока я выздоравливаю. Кажется, теперь я лучше понимаю, почему ты предупреждал нас о разумном использовании исцеления Скиллом. Но видит Эль, это захватило меня настолько, что сложно чувствовать самого себя! Одежда висит на мне так, что неловко за свой внешний вид. Я качаюсь, как соломенный человечек.
Внезапно я почувствовал, что он перевел разговор. Это почти как если бы он отвернулся от меня. Он никогда любил признавать свои слабости.
Когда ты писал, зачем ты это делал? Ведь ты всегда что-то писал.
Такой простой вопрос.
Это все Федврен. И леди Пейшенс. Писец, который учил меня и женщина, которая стремилась стать мне матерью. Они оба часто говорили, что кто-то должен написать подлинную историю Шести Герцогств. Я решил, что они ждут этого от меня. Но каждый раз, когда я пытался писать о королевстве, я заканчивал писать о себе.
А ты думал о том, кто бы это прочитал? Твоя дочь?
Еще одна старая рана. Я ответил честно.
Во-первых, я не думал, что о том, кто будет это читать. Я писал для себя, как будто искал смысл в процессе. Все старые сказки, какие я слышал, имели смысл: побеждало добро или, возможно, герой трагически погибал, но его смерть что-то меняла в мире. Так что я описывал свою жизнь как сказку и искал в ней счастливый конец. Или смысл.
Я задумался. Через много лет я вновь вернулся к мальчику, ученику убийцы, который служил семье, никогда не признающей его как сына. Вернулся к воину, сражавшегося топором против кораблей, полных агрессоров. Вернулся к шпиону, человеку, служившего своему пропавшему королю, когда вокруг царил хаос. «Неужели все это было со мной?» — удивлялся я. Так много жизней. Так много имен. И всегда, всегда я мечтал об ином.
Я снова вернулся к Чейду.
Все годы, когда я не мог поговорить с Неттл или Молли, я иногда говорил себе, что когда-нибудь они смогут прочитать мои записи и понять, почему я не был с ними. Даже если бы я не вернулся, возможно, в один прекрасный день они узнали бы, что я всегда этого хотел. Так что, во-первых, да, это было похоже на длинное письмо к ним, объясняющее все, что удерживало меня.
Я сжал стены, не желая дать Чейду почувствовать мысль, что, возможно, я не был достаточно честен в этих ранних попыток. Я был молод, я простил себя, да и кто не выставит себя в наилучшем свете, когда рассказывает свою историю тому, кого любит? Или свои оправдания тому, кого он обидел. Я выбросил эту мысль и вернул вопрос Чейду.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.
Один из Внешних островов почти полностью покрыт льдом. Говорят, что люди здесь не живут, – в самом деле, как можно жить на коварном леднике, где под мягким снегом кроются зловещие расселины, где дуют безжалостные ветры? Говорят, здесь спит дракон. Огромный черный дракон по имени Айсфир. Говорят, он восстанет, чтобы защитить острова, когда придет враг… Но мало ли что говорят.Здесь, на Аслевджале, решится судьба Белого Пророка. Здесь его ждет верная, предсказанная им самим смерть. Здесь решится судьба Шести Герцогств и Внешних островов – быть или не быть крепкому и надежному союзу.
В королевстве Шесть Герцогств царят мир и спокойствие. В прошлом остались войны красных кораблей. Нет больше короля Верити. Страной, пока не достиг совершеннолетия принц Дьютифул, правит вдовствующая королева Кетриккен.Фитц Чивэл, бывший королевский убийца, давно отошел от дел и вот уже много лет живет в хижине неподалеку от покинутого городка Кузница.Но однажды к Фитцу является его старый учитель Чейд и зовет бывшего ученика в Баккип – обучать юного принца владению Скиллом. Навещает Фитца и давний друг, который некогда был шутом в Баккипе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во втором томе новой трилогии продолжаются опасные приключения Фитца Чивэла Видящего и его загадочного друга Шута. Но «Странствия Шута» — это больше, чем продолжение. Автор, опираясь на все, что было раньше, с неизменным мастерством и воображением раскрывает ужасные секреты и шокирующие заговоры, которые бросают тень на историю Фитца и его мира; тень, грозящую поглотить надежду на будущее.