Убийца Шута - [20]

Я приду. Ответил я вяло. Смогу ли я заставить себя сделать это? Мне придется.

Через камни, настаивала она. Если вы в Приречных дубах, значит, недалеко от Судебного Камня на холме Виселиц. Наши карты говорят, что на нем есть символ Камней-Свидетелей. Ты легко мог бы оказаться здесь до наступления темноты.

Через камни. Я пытался утаить горечь и страх в моих мыслях. Здесь, на рынке, со мной твоя мать. Мы приехали в большой тележке. Мне придется отправить ее домой в одиночку. Снова расставание из-за дел Видящих, лишивших нас простого удовольствия от совместной трапезы и музыкального вечера в таверне.

Она поймет. Неттл пыталась успокоить меня.

Она поймет. Но будет очень недовольна.

Я разорвал связь с Неттл. Глаз я не закрывал, но было ощущение, что я только что открыл их. Свежий воздух и шум летнего рынка, яркий солнечный свет, падающий сквозь листья дуба, и даже девушка в красных туфлях, казалось, неожиданно вторглись в мою мрачную действительность. Я понял, что все это время мой невидящий взгляд был направлен на нее. Теперь она с вопросительной улыбкой смотрела на меня. Я поспешно опустил глаза. Пора идти.

Я допил сидр, с глухим стуком опустил кружку на стол и встал, оглядывая рынок в поисках Молли. Я увидел ее в тот же момент, когда она заметила меня. Когда-то она была стройной девушкой в красных тапочках. Теперь Молли стала женщиной средних лет. Она уверенно, но без спешки, двигалась через толпу: невысокая крепкая женщина с блестящими темными глазами и решительно сжатыми губами. В руках, как военный трофей, она несла сверток мягкой серой ткани. На мгновение ее взгляд заставил меня забыть все на свете. Я просто стоял и смотрел, как она приближается. Она улыбнулась мне и похлопала по покупкам. Я пожалел торговца, который оказался ее жертвой. Она всегда была бережливой женщиной, и, став леди Молли из Ивового леса, совершенно не изменилась. Солнечный свет отражался на серебре, вплетенном в ее когда-то темные кудряшки.

Я наклонился, чтобы взять ее прежние покупки. Горшок как-то редкого мягкого сыра, особенно ею любимого, мешочек листьев калкей для ароматизации свечек и тщательно завернутый пакет с ярко-красными перцами, которых, предупредила она, лучше не касаться голыми руками. Они были для бабушки нашего садовника: она утверждала, что знает рецепт зелья, которое поможет избавиться от шишек на старых суставах. Молли хотела попробовать его. В последнее время она страдала от ноющей боли в пояснице. Рядом с ним лежал закрытый пробкой горшок, в котором был чай для укрепления крови.

Я взял все и, обернувшись, наткнулся на девушку в красных туфельках.

— Прошу прощения, — сказал я, отступая от нее, но она с веселой улыбкой посмотрела на меня.

— Ничего страшного, — заверила она, склонив голову. Потом ее хитрая улыбка стала еще шире, и она добавила: — Но если вы хотите извиниться за то, что почти наступили на мои очень новенькие туфли, можете купить мне кружку сидра.

Я ошеломленно смотрел на нее. Она думала, что я наблюдал за ней, когда связывался Скиллом с Неттл. Да, на самом деле, я смотрел на нее, но она ошиблась, приняв это за интерес мужчины к хорошенькой девушке. Хотя она была и впрямь довольно симпатичной и молодой, намного моложе, чем показалось с первого взгляда. Так же, как и я оказался намного старше, чем предполагал ее заинтересованный взгляд. Ее просьба была одновременно лестной и тревожной.

— Вам придется ограничиться моими извинениями. Я иду встречать жену, — я кивнул в сторону Молли.

Девушка повернулась, посмотрела прямо на Молли и снова обратилась ко мне.

— Жену? Или все-таки мать?

Я смотрел на девушку. Все очарование ее молодости и привлекательности исчезли из моей души.

— Простите, — холодно сказал я и отошел от нее к моей Молли.

Знакомая боль сжала сердце. Это был страх, с которым я боролся каждый день. Молли старела быстрее меня, годы медленным и неумолимым потоком уносили ее все дальше и дальше. Я приближался к пятидесятилетию, но мое тело упрямо сохраняло состояние человека тридцати пяти лет. Усиленное Скиллом исцеление годы назад до сих пор имело способность пробуждать ярость тела при малейшей ране. Под его контролем я редко болел, порезы и синяки быстро заживали. Прошлой весной я упал с сеновала и сломал предплечье. Той ночью я лег спать с крепко примотанным лубком, а проснулся голодным и слабым, как волк зимой. Рука болела, но я мог ею пользоваться. Ненужная магия держала меня здоровым и молодым. Ужасное благословение. И все это время я наблюдал, как Молли медленно сгибается под тяжестью прожитых лет. С момента обморока в Зимний праздник ее увядание, казалось, ускорилось. Она стала быстрее уставать, время от времени случались головокружения и помутнение зрения. Это печалило меня, она же выбрасывала эти случаи из головы и отказывалась их обсуждать.

Когда я пошел навстречу Молли, то заметил, как ее улыбка стала натянутой. Она не пропустила моего разговора с девушкой. Я заговорил первым, стараясь перекричать шум рынка.

— Неттл связалась со мной Скиллом. Это Чейд. Он тяжело ранен. Они хотят, чтобы я приехал в Баккип.

— Ты должен уехать сегодня вечером?