Убийца. Пьесы - [23]

У него была цепкая память, он помнил действительно ценные детали. Он был неплохим рассказчиком, умел выстраивать внутреннюю логику повествования. Поэтому сначала все шло как по маслу. Мы встречались после обеда, он рассказывал, я задавал уточняющие вопросы. Потом записывал, потом переписывал… книга росла сама собой, естественно, как дерево. За первые две недели я узнал все о мировом рынке современного искусства. А потом… потом я почувствовал, что мы зашли в тупик. Сначала я даже не понял, что пошло не так.

Пауза.

Все, что он рассказывал, а я записывал, было неправдой.

То есть, он не врал. Видимо, все так и было, как он рассказывал. Прага, черный стул, каталоги, красный штамп, миллионные обороты. Но он не мог быть «Z». Я изучил его. Он был… то есть, конечно, это был он, я не сомневался в этом. Это он придумал всю эту историю с анонимным художником и осуществил ее. Но это мог быть и не он. Мог быть кто угодно. Например, я.

А почему бы и нет. Чем я хуже? Или по-другому поставим вопрос – какая разница? Для меня, для него, для человечества, в конце концов. Художник никогда не пользуется плодами своих трудов. Профит всегда получают наследники. А он решил сам стать своим собственным наследником и получить все. Сначала деньги, а потом и славу. Почему он должен получить все, а я – ничего? Кто это решил? Господь бог?

Бога можно обмануть. Евреи в ветхом завете много раз его обманывали и ничего, это каждый раз сходило им с рук.

К концу пятой недели моя книга была закончена. И тогда, сидя в своей комнате в охотничьем домике, и глядя на файл под названием «Z. doc» на рабочем столе моего ноутбука, я испытал отчаяние в третий раз в жизни…

Пауза.

Все, я устал. Выключайте.

Мужчина 2 встает, выключает камеру, достает кассету, бросает ее на пол и разбивает ее каблуком.

Мужчина 1. Кто бы сомневался.

Мужчина 2 выбрасывает остатки кассеты в мусорную корзину, берет камеру и выходит. Мужчина 1 остается сидеть у стены. Затемнение.

3

Из затемнения – Мужчина 1 ходит взад и вперед. Входит мужчина 2 со штативом в руках. Ставит штатив, устанавливает на нем камеру. Достает из кармана кассету, заряжает ее в камеру. Включает камеру, направляет ее на мужчину 1. Поправляет фокус так, чтобы мужчина 1 всегда оставался в кадре. Садится и смотрит на него.

Мужчина 1. Она заказала мне билет на самолет компании «Air Berlin». Это вам не «Люфтганза». Дешевая компания. Дешевые билеты. Неудобное время вылета. Огромная очередь на регистрацию. В полете подают только сэндвичи с сыром и сок, причем томатного на всех не хватает. Я беру такси, приезжаю на площадь Жандарменмаркт, поднимаюсь в 11-комнатый пентхаус. Она встречает меня в халате, который стоит, как хороший автомобиль. Демонстрирует мне лицо, за которое три пластических хирурга купили себе по хорошему автомобилю. После чего предлагает мне работу, за которую готова заплатить, как за два хороших обеда в ресторане. И ведет себя при этом так, как будто она хозяйка положения. А это совсем не так, потому что я могу в любой момент встать и уйти. А она из своего пентхауса даже уйти не может, поскольку расследование не закончено. И при этом она даже адвоката себе нормального не может нанять, потому что все счета арестованы. Короче, дамочка в полном жизненном тупике и единственный, кто может ее из этого тупика вывести – это ваш покорный я. Обожаю такие ситуации! В общем, моей первой задачей было сбить с нее спесь и довести до ее скудного сознания простую мысль, что мои услуги будут стоить несколько дороже, чем сумма, которую она обозначила. То, что сейчас у нее нет доступа к деньгам, меня совершенно не беспокоило. После того, как моя работа будет сделана, счета разблокируют и тогда… а сейчас от нее требовалось лишь написать расписку с указанием суммы, сроков, адресата и условий выплаты. Сумма в четыреста тысяч евро показалась мне вполне адекватной. И после некоторых размышлений она с этим согласилась. Я позвонил знакомому юристу и попросил подготовить договор и прислать с курьером. Юрист сказал, что это займет около трех часов. Меня это устраивало, поскольку я собирался получить от клиентки кое-что сверх договора. При этом для меня было важно, чтобы она не просто легла и раздвинула ноги. Может быть, кому-то этого было бы достаточно, но не мне. В конце концов, если вам нужно только это – вы можете это получить от обычной резиновой куклы из секс-шопа. Нет, мне нужно было, чтобы она отдала мне себя всю, до самого донышка. Чтобы стала не просто покорной моим желаниям, а чтобы угадывала их, чтобы охотилась за моими желаниями, искала их, вынюхивала и находила такие желания, о которых я и сам не подозревал, что они у меня есть. И… и я остался доволен. Она свое дело знала. Уходя, я сказал, что, разумеется, она должна быть готова повторить это в любой момент. Я не хотел, чтобы она стала моей постоянной любовницей, боже упаси. Просто мне хотелось посмотреть на то, как вспыхнет ярость в ее глазах. Я едва удержался от того, чтобы не шлепнуть ее пониже спины. Удержался, да. Потому что это было бы слишком. Нельзя перебарщивать.

Договор, который мы с ней подписали, был передан нотариусу и я взялся за дело. Прежде всего я отправился по адресу, который она мне назвала. Двухэтажное здание в переулке рядом с Лейпцигер-штрассе. Она пару раз подвозила его сюда и была уверена в том, что здесь находится банк, где он работает. Разумеется, по указанному адресу не было никакого банка, здесь размещался офис транспортной компании, в которой про ее мужа знать не знали. Очевидно, что он ее обманывал.