— Здесь ты и живешь, — оглядываясь по сторонам, спросил Данил.
Стоял он еще на пороге прихожей и, немного смущаясь, переминался.
— Да. Ничего себе холупа, правда?
Парень по-хозяйски расхаживал по квартире, переодеваясь.
— Жить можно, — Данил разулся и поерошил ногой в протертом носке толстый ворс ковра.
— Иди первый в ванную. Вот тебе чистая одежда. Футболка только стиранная, а штаны и все остальное — новые.
— Спасибо.
— Иди, иди и долго не задерживайся. Хватит с тебя и душа. Я жрать хочу.
Данил засмеялся, взял ворох одежды и отправился в ванную. Мылся он осторожно, чтобы не намочить бинты. Выйдя из ванной с взъерошенными, еще влажными волосами, он улыбался.
— Все, готов? Вот теперь ты парень что надо, причешись только. А то воняло — как от бича какого-то. Поставь чайник, я скоро.
Данил прошел в кухню. Там, на подставке возле плиты стоял электрический чайник «Тефаль». Данил никогда не пользовался им и начал крутить и щелкать, пока сзади не подошел хозяин.
— Ты что, из бедных? — весело спросил он, забирая чайник из рук Данила.
— Не знаю.
— Смотри, вот так. Наливать надо до сюда. Все, включай.
— Слушай, — повернулся к нему Данил. — А как тебя зовут?
— Валера.
— А меня — Данил.
— Вот и познакомились. Ты умеешь резать колбасу?
— Ну да, вообще-то.
— Тогда нож в руки и вперед. А я нарежу хлеб.
Было им отчего-то весело, они смеялись безо всякого повода и с удовольствием кусали и жевали обрезки, когда в дверь позвонили.
Ножи и куски разом выпали из их рук.
— Кто это? — спросил Данил, замерев.
— Не знаю.
Валера глянул на отключенный чайник, бросил на стол лишний нож, огляделся.
— Быстро в шкаф.
— Куда?
— Сюда, наивняк.
За руку он подтащил Данила к платяному шкафу в комнате, открыл дверцу и втолкнул его во внутрь, тут же захлопывая дверцу. После этого Валера бросился в ванную и засунул вещи Данила в бельевую корзину поглубже. Оглядевшись, он потер глаза, чтобы выглядеть заспанным и пошел открывать.
— Мама! — в изумлении воскликнул он, отступая.
— И конечно же, ты очень обрадовался, родной. Я стою тут ровно полчаса.
— У тебя же есть ключ.
— Правда, дорогой. Только я никогда не открою чужую дверь.
— Ну, я же твой сын.
— Тогда тем более. Иначе как же я воспитаю в тебе самоуважение и чувство достоинства.
— Проходи, мама, я не ждал тебя.
Женщина, одетая в строгий летний костюм, вошла в комнату, держа под мышкой дамскую сумочку. На вид ей было лет сорок; темноволосая, с рыжиной, с пышной высокой прической и аккуратно накрашенная, она производила впечатление. Холеная, хорошо воспитанная, она положила сумочку на тумбочку в прихожей и прошла в комнату.
— Ты только что встал? Боже, во сколько же ты лег?
— Я смотрел ночной канал.
— Тебе надо готовится к экзаменам.
— Да я готов, мама, все пятерки у меня в кармане.
— Не зазнавайся. Высокая самооценка, это конечно же полезно, но она не должна быть настолько завышенной.
С самым спокойным видом женщина подошла к платяному шкафу и, раскрыв зеркальную дверцу, потянулась за вешалкой.
— Кто это?! — тут же выкрикнула она, отдергивая руку и пятясь. — Валера! Кто это!
Хозяин стоял, онемев, а растерянный Данил сделал попытку выйти наружу, стаскивая и роняя одежду вокруг себя.
— Валера!
— Мама…
— Это грабитель?
— Н… нет… Господи!
— Ты его знаешь?
— Это Дан.
— Кто?
— Данил.
— Понятно. Молодой человек, скажите мне правду: вы — гей? — строго посмотрел женщина на Данила, и тот растерянно онемел, умоляюще ища взглядом Валеру.
— Нет конечно, мама, все совсем не так, — бросился тот на защиту.
— А как? Я слушаю. А вы, юноша, выйдите из шкафа и развесьте одежду, если вас это не затруднит.
Данил, разом вспотевший, вывалился наружу, таща за собой рукава, галстуки и штанины.
— Рассказывай, сын.
— Я… он… в общем…
— Зачем ты его спрятал от меня в шкаф?
Валера рассмеялся от неожиданного вопроса.
— Я не от тебя, мама.
— А от кого? От уборщицы, что ли?
— Нет, конечно. Я… от… милиции.
— Что? Он — бандит?
— Нет! — почти крикнул Данил, как мог аккуратно развешивающий одежду.
— Тогда кто же вы? — обернулась к нему женщина.
— Он, — поспешил на выручку Валера. — Он…
— Он — что?
— Он без прописки и паспорт потерял.
— Он… этот, из ближнего зарубежья?
— Да, да. Он приехал поступать в университет, и у него украли паспорт.
— Так отведи его в милицию, а не прячь в шкафу. Пусть напишет заявление.
— Его сразу вышлют, а он хочет остаться в Москве.
— Тогда пусть наймет адвоката.
— Мама.
— Что?
— Мам. Я разбил машину.
— Приятно слышать. Сам целый?
— Да. Это благодаря ему. Он вытащил меня из оврага. Еще немного и я упал бы туда вместе с машиной.
— О, господи!
— Она там и осталась, мам. Она просто в лепешку смялась.
Женщина убито кивала, думая только об одном: она едва не лишилась своего сына. Все воспитание, все правила хорошего тона были забыты, губы ее задрожали, в глазах появились слезы, и она, не обращая на них внимание, бросилась на грудь сына, целуя его и пачкая в губной помаде. Валера стоял, не дыша. Данил же еще усерднее принялся развешивать костюмы.
