Убить Тома Круза - [13]
- Ах ты, подлый лжец и вор!!! - яростно завопил Крюгер, топая ногами от негодования.
- А ты - коммунистическая свинья!!! - вторил ему фантаст. - Думаешь, я не слышу твой варварский русский акцент?! Я сейчас позвоню в ФБР, и ты закончишь жизнь на электрическом стуле за шпионаж!
Крюгер был глубоко оскорблен последней репликой Хаббарда. Жилы вздулись на его вспотевшем от напряжения лбу и самые грязные немецкие ругательства готовы были вот-вот сорваться с языка. Рихард понял, что ситуация начинает выходить из-под контроля, и решил, что самое время вмешаться:
- Сейчас вы оба успокоитесь, сядете на этот чертов диван, расслабитесь, и когда я сосчитаю до десяти, забудете все, что только что наговорили друг другу. Потом вы заснете...
- Рихард, как вы можете, - прохрипел профессор, покорно усаживаясь на диван рядом с Хаббардом, - это же предательство...
- Для вашего же блага, профессор, - ответил ему Норман-Ауденхоф и принялся медленно считать. Крюгера сморило между четверкой и пятеркой, а Хаббард держался до девятки. "Не лишен паранормальных способностей", - отметил про себя Рихард, - "Надо будет разбудить его раньше старого дурака".
Хаббарда будить не пришлось, он довольно быстро вышел из гипнотического состояния самостоятельно, и принялся настороженно оглядываться по сторонам.
- Вы в порядке? - спросил Рихард, возвращаясь с кухни писателя с куском рождественской индейки. На проведение двух эзотерических мероприятий подряд ушло много энергии, и ее запас нужно было чем-то восполнить.
- Вы снова сделали мне укол? - на этот раз гораздо спокойнее спросил Хаббард.
- Нет, - коротко ответил Рихард и поставил тарелку с остатками рождественского ужина на рабочий стол писателя. Хаббарда это немного покоробило, но он не подал вида:
- Тогда как?
- Гипноз.
- А что еще вы умеете? - с заметным интересом спросил фантаст.
- Вы меня что, на работу принимаете? - удивился Рихард.
- Неплохая идея, - задумчиво произнес Хаббард, - мне бы не помешал телохранитель-телепат, чтобы отбиваться от таких сумасшедших, как ваш приятель.
- Нет, - ответил Рихард.
- Что нет? - не понял писатель.
- Я вряд ли достоин оберегать покой властелина Ксену.
- Это почему же?
- Я не очень хорошо разбираюсь в научной фантастике, а ваших сочинений вообще не читал.
- Так почитайте, у меня тут в столе несколько авторских экземпляров "Дианетики" есть. Могу даже подписать...
- Для друга моего подписать не забудьте, он будет весьма польщен.
Эта реплика Рихарда охладила пыл фантаста, уже порывавшегося к столу за своими книгами:
- Ваш друг всего лишь немного отредактировал мою статью, - проворчал он, - и я не понимаю, почему он так кипятится по поводу воровства. Статья ведь была изначально написана мной, а редакторов в соавторы у нас брать не принято.
- У него сейчас кризис самооценки, а вы задели его уязвленное самолюбие, - заметил Рихард. - Если бы вы упомянули его в своем очередном сочинении, это могло бы снять все недоразумения.
- Мне не нравится его имя, - нехотя признался Хаббард, - такое тяжелое, как немецкий десерт, и резкое, как будто кувалдой по черепу стучат, а потом еще ногтем по стеклу скрежещут - Фре-е-ед Крю-ю-г-г-е-ер. Брр...
- Это у вас что-то личное, - усмехнулся Рихард фон Норман-Ауденхоф, для которого имя профессора даже в его "некастрированном" немецком варианте звучало вполне обыденно.
- Если вам это имя не нравится, назовите его Джозефом Томпсоном, как в паспорте.
- Я подумаю над этим, - ответил Хаббард, - а вы в свою очередь все-таки подумайте над моим предложением. Я вижу, человек вы неглупый, к тому же полезными техниками владеете. "Ассоциации дианетики Хаббарда" такие специалисты очень нужны.
- Я тоже подумаю над этим, - в тон ему ответил Рихард и, заметив, что Крюгер начинает приходить в себя, быстро произнес, - давайте вашу книгу, пока он не очнулся.
Рон Хаббард выдвинул ящик письменного стола и вытащил подарочный экземпляр "Дианетики":
- Как вас зовут? - спросил он Рихарда.
- Рик Норман, а что?
- Красивое английское имя, и на слух звучит приятно, - заметил писатель и протянул Рихарду книгу, - Изучайте.
Дома Рихард открыл подарочный томик "Дианетики" - на титульной странице ровным и немного угловатым почерком было размашисто начертано:
"Рику Норману - моему Верному Офицеру (я надеюсь). Ксену".
"Ну вот, вождь Ксену приглашает меня вступить в свои элитные войска" - усмехнулся про себя бывший штурмбанфюрер СС и штатный эзотерик "Аненербе". Впрочем, это была не такая уж плохая новость: ему предложили непыльную и перспективную работу по специальности. После года безработицы это звучало вполне обнадеживающе.
27 февраля 1952 года
Дианетический колледж Хаббарда
Финикс, Аризона, США
Весь последний год Рон Хаббард самозабвенно разрабатывал золотую жилу. Первоначально обозначив ее как науку о душевном здоровье - дианетику, он постепенно понял, что ему следует и дальше двигаться в этом направлении, изящно балансируя на грани науки, научной фантастики и религии - тоже современной и обогащенной истинно научным подходом. Мировой разум был весьма благосклонен к стремлению писателя рассказать людям об истинном устройстве вселенной, и потому, видимо, послал ему в качестве рождественского подарка в конце позапрошлого года двух немецких специалистов - от психологии и теологии. Совместными усилиями, строго распределив сферы ответственности между собой, весь год они создавали основы новой религии, с названием которой у Рона Хаббарда, как обычно, возникли проблемы. Сейчас, когда теория нового учения была уже практически разработана, представлять его публике все еще не было возможным ввиду отсутствия яркого и запоминающегося бренда.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.