Убить сову - [8]
Процессия продвигалась вперёд, пока не достигла подножия Майского дерева. Там святую привязали, скрутив верёвками. Шут пустился вокруг неё в пляс, но Мастера Совы отогнали его прочь. Подбадриваемый толпой, шут увернулся и легонько шлёпнул святую своим дурацким пузырём. Мастера Совы вытащили из-под плащей короткие мечи. Они угрожающе окружили шута, вертевшегося посередине, уклоняясь от клинков. Мечи поднимались и опускались, толпа ревела, подбадривая шута.
Внезапно мелькающие клинки замерли, сомкнулись, образуя шестиконечное солнце над его головой. Мастера Совы двигались по кругу, железное солнце вращалось над шутом, и он опустился на колени. Толпа притихла, затаив дыхание. Над площадью разносился только одинокий вой, жалобные мольбы шута. Но над ним не сжалились. Смертоносное солнце опустилось ниже, сомкнулось вокруг шеи, и шут упал замертво.
Шестеро Мастеров Совы, как один, безмолвно повернулись лицом к толпе, нацелив на мечи на сердца жителей деревни. Свирепые совиные лица вглядывались в них свысока, бросая вызов — кто ещё рискнёт приблизиться. Никто не сдвинулся с места. Никто не смел пошевелиться.
«Девка» протиснулась мимо Мастеров Совы. Они пропустили её. Она хлопотала над распростёртым на земле телом, суетилась, поднимая безжизненные руки и ноги, а потом снова бросая на землю. «Девка» похлопала шута по щекам, открыла ему рот и «вылила» в него содержимое пустой бутылки. Убедившись, что это не помогло, она запихнула ему в рот одну из своих массивных «грудей». Тут шут вскочил на ноги и сделал пару кульбитов, чтобы показать, что он вполне здоров.
Деревенские захохотали — взрыв нервного смеха, такой случается, когда спадает напряжение. Дети катались по земле, изображая поддельные предсмертные муки шута, убедившись, наконец, что всё это только игра. Ряженые скакали по Харроу-Грин [8], шут поцеловал «девку», а она влепила ему затрещину.
Я не заметила, как во всей этой суматохе исчезли Мастера Совы. Возможно, они снова убрались в лес, а может, сняли маски и коричневые плащи и смешались с толпой. Некоторые деревенские пугливо оглядывались вокруг, словно боялись увидеть их у себя за спиной. У Мастеров Совы не было ни имён, ни лиц. Они могли оказаться кем угодно из жителей Улевика. Кто исчез из толпы на то время, пока здесь были Мастера Совы? Некоторые вопросы задавать нельзя.
Деревенские разбрелись по сторонам, набивали желудок, пили, плясали и снова пили. Только святая Вальпургия оставалась неподвижной. Огромный соломенный каркас опустился на траву. Я знала — внутри него кто-то есть. Святая не могла двигаться сама, хоть деревенские ребятишки и верят в это.
Площадь усеяли кости и навоз, куски пирогов, потерянные ленты, помятые цветы и разбитая посуда. Тени быстро удлинялись, над головой закружились птицы, летящие на ночлег. Внезапно откуда ни возьмись налетел холодный ветерок. Я вздрогнула.
Мастера Совы вернулись так же бесшумно, как исчезли. Я не видела, откуда они появились — как будто они никуда и не исчезали. Те из селян, что ещё оставались достаточно трезвыми, чтобы держаться на ногах, нервно вздрагивали, завидев их. Мастера Совы подхватили верёвки святой и теперь стояли вокруг неё неподвижно, лицом к нам. Споры и смех постепенно затухали. Соседи подталкивали друг друга, пока, наконец, всеобщее внимание не сосредоточилось на шести фигурах в масках сов.
Подружки вытолкнули из толпы подвыпившую девушку с растрёпанными волосами и в заляпанной травой юбке. Она сделала неуклюжий реверанс, потом подалась вперёд, высунув от усилий кончик языка, розовый, как у котёнка. Девушка бросила майскую гирлянду, и та приземлилась точно поверх раскрашенной деревянной короны святой. Поддерживающие её подружки захихикали, уверяя, что такой удачный бросок — знак того, что она выйдет замуж до конца года. Девушка посмотрела на парней. Они глумились, тыча в бок одного из них, который, похоже, искренне молился, чтобы девица промахнулась.
Мастера Совы натянули верёвки и потащили неуклюже переваливающуюся святую через Харроу-Грин в сторону леса, за ними на безопасном расстоянии двинулись все мужчины Улевика, по крайней мере те, что не упились, как свиньи. Женщины смотрели вслед, но не двигались с места. Нас, женщин, в лесу не ждут.
Сердце бешено застучало, ладони стали липкими от волнения. Я почти месяц строила планы, но теперь, когда пришло время, мне не верилось, что я и вправду сумею это сделать. Что если меня заметят? Если мать внезапно хватится и обнаружит, что я исчезла? Но если не попытаюсь — буду попрекать себя этим целый год, прежде чем смогу попробовать снова.
Страдальчески вздохнув, мать подала нам знак, что пора отправляться домой. Она пошла впереди, под руку со старым преданным слугой, в полной уверенности, что все мы безропотно следуем за ней. Две моих послушных сестры так и поступили, а я пригнулась, спрятавшись за телегой. Во всей этой суматохе сборов никто не заметил моего отсутствия в процессии, следовавшей за матерью. В этом преимущество нежеланного ребёнка — никто не обращает внимания, когда ты исчезаешь.
Пока все суетились, я оставалась в своём укрытии, потом подобрала юбки и побежала к лесу, петляя между домами. Ночь опускалась быстро, в небе над голыми чёрными ветвями догорал бледный оранжевый свет солнца. Ни одна хорошая девочка не останется на улице в такой поздний час, но, как всегда говорила моя мать, я не хорошая девочка.
В неспокойное царствование Ричарда II бедняки становятся ещё беднее, а землевладельцы набивают карманы. Каждый сам за себя, независимо от положения в общества или богатства. Но кому верить в мире, где ничто нельзя принимать за чистую монету? Суровому торговцу шерстью? Его импульсивному сыну? Очаровательным глазам его приёмной дочери? Или вдове с чёрными, как вороново крыло, волосами, сжимающей ожерелье из кровавой яшмы?А когда люди начинают умирать неестественной смертью, и крестьяне решают, что пора что-то делать, оказывается — повсюду скрывается колдовство.
К восторгу поклонников классического романа Карен Мейтленд, Камлот и гадалка по рунам Наригорм возвращаются. В этот раз наша компания, в отчаянной попытке убежать от чумы, сталкивается с бандой разбойников, чьё ремесло - беззаконие, грабёж беззащитных … и убийство. Но, вступив в противостояние с малолетней Наригорм, они понимают, что чума - далеко не самое худшее из этих двух зол.
Тринадцатое столетие в самом начале. Король Иоанн поссорился с Папой, оставив младенцев лежать некрещёнными в колыбельках, а трупы гнить в неосвящённой земле. По всей поверженной в страх Англии люди тонут в грехе. Это повлияло на судьбу Элены, простой девушки из деревеньки Гастмир, которая против своей воли оказалась втянутой в чудовищный обряд. Теперь смерть и предательство преследуют её как проклятие. За мрачными событиями кроется чудовищная тайна. Но куда ей бежать и что делать? Ведь каждое лицо таит зло, а каждая тень скрывает измену...
1348 год, самый страшный год в истории Англии. Великая чума пришла из Европы на Британские острова, не щадя ни судей, ни воров, ни облаченных в рясы священников. Странная компания путешествует по разоренной чумой стране — старик-калека, торгующий фальшивыми мощами; музыкант; бродячий фокусник; молодая пара, ожидающая ребенка; юноша с крылом лебедя вместо руки; девочка, гадающая по рунам. Цель путешествия — усыпальница Джона Шорна, святыня, охраняющая от невзгод и болезней. Но словно неумолимый рок преследует их в пути, череда смертей и несчастий обрушивается на паломников, и причина этого — тайна, которую каждый из них надежно скрывает от окружающих.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далёкое античное время. VI в. до н.э. – II в. н.э., когда идёт интенсивное освоение греками Тавриды, местный воинственный народ – тавры оказывают пришельцам яростное сопротивление. Тавры-пираты, по словам Геродота ”Приносят жертву богине Деве, потерпевших кораблекрушения и всех эллинов, которых захватят в открытом море”. Исторические новеллы и роман Владлена Авинда ”Пираты Черного моря” написаны на исторических фактах и упоминаниях древних учёных, взятых из античной истории. Страницы рассказывают о том лихом времени жестоких атак пиратов у берегов Тавриды.
Герой этой книги – не кровожадный вампир, созданный пером бульварного писаки Брема Стокера, а реальная историческая личность. Румынский, а точнее – валашский, господарь Влад III Басараб, известный также как Влад Дракула, талантливый военачальник, с небольшой армией вынужденный противостоять огромной Османской империи. Если бы венгерский союзник Влада всё же сдержал обещание и выступил в поход, то кто знает, как повернулось бы дело. Однако помощь из Венгрии не пришла, а Влад оказался в венгерской тюрьме, оклеветанный и осуждённый теми, кто так и не решился поддержать его в священной борьбе за свободу от турецкого владычества.
Юный ярл Орм по-прежнему возглавляет Обетное Братство — отряд викингов, спаянный узами общей клятвы, принесенной Всеотцу Одину: быть вместе и в мире, и в войне. Его побратимы, казалось бы, остепенились и прочно осели на берегу, но огонь приключений и опасности в их сердцах не угас. И снова они отправляются в поход за проклятым серебром Аттилы, к необъятным просторам Травяного моря. Спокойная жизнь на суше не для побратимов — такая уж у них судьба. Но теперь викинги не одни — вместе с ними из Новгорода идет дружина юного князя Владимира, которому также не терпится добраться до сокровищ великого завоевателя.
Он начал Куликовскую битву, сразив в единоборстве монгольского богатыря Челубея и заплатив за свой подвиг жизнью. Он вышел на поединок против закованного в доспехи степняка, не надев даже кольчуги, в монашеской рясе, с крестом на груди — и пал бездыханным на труп поверженного врага, «смертью смерть поправ», вдохновив русское войско на победу над Мамаевыми полчищами.Что еще мы знаем о легендарном Пересвете? Да почти ничего. Историки спорят даже о том, откуда он был родом — из Брянска или Любеча… Новый роман от автора бестселлеров «Побоище князя Игоря», «Злой город» против Батыя» и «Куликовская битва» восполняет этот пробел, по крупицам восстанавливая историю жизни Александра Пересвета, в которой были и война с Тевтонским орденом, и немецкий плен, и побег, и отцовское проклятие, и монашеский постриг, и благословение Сергия Радонежского, открывшего иноку Александру его великое предназначение — пожертвовать жизнью «за други своя», укрепив дух войска перед кровавой сечей, в которой решалась судьба Русской Земли и Русского народа.
Местом действия романтических событий и дерзких, захватывающих дух приключений автор выбирает Италию и Сицилию. Устав от грабежа и разбоя, великий атаман разбойников Ринальдо Ринальдини ищет забвения на отдаленных островах Средиземного моря, мечтая там начать праведную жизнь и обрести душевный покой. Однако злосчастный рок преследует его, ввергая во все новые приключения и заставляет творить еще большее зло.
III в. до н. э. Два могучих государства — республиканский Рим и Карфаген — вступили в смертельную схватку. Но победы на суше не являются решающими. Лишь тот, кто властвует на Средиземном море, победит в этой войне.Флот карфагенян силен, их флотоводцы опытны. Рим же обладает лишь небольшими кораблями, способными плавать в прибрежных водах. Республике нужно срочно построить военные суда и обучить моряков.За плечами римлянина центуриона Септимия двенадцать лет воинской службы, он закален дисциплиной и битвами. Капитан Аттик — грек, для римлян человек второго сорта, опыт морехода получил в сражениях с пиратами, наводившими ужас на прибрежные города Республики.