Убить мажора - [2]
При всем новаторстве в области интерьерного боди-арт-дизайна, туалет не приобретал большего эротизма, чем мог нести в себе по природе технического совершенства. Но бесспорно, он отличался, скажем, сравнивая его с каким-нибудь туалетом высшего учебного заведения или туалетом какого-нибудь городского кинотеатра. Все здесь выглядело фундаментально, нежели там, где на перегородках из ДСП появлялись кропотливо выцарапанные рисунки женских и мужских тел, женских и мужских гениталий, уродливых человечков с внешностью половых органов и надписями низконравственного характера, вроде: «89 993 421 987 — сосу хуй» или более политиканских: «Всех пидорасов в Гондурас!» Сергей не знал, почему и для чего фотографии девушек висели именно в туалете. Эротично распластанные в мужской ретирадной комнате ночного клуба фотомодели нисколько не возбуждали и не радовали, поскольку то блаженство, какое доставляла процедура отвода лишней жидкости из организма в тот момент, не могло соперничать даже с самой сильной волной полового возбуждения. Но сейчас, Могилевский смотрел на стену так, словно представлял себя не только в романтической поездке с одной из этих обаятельных фото-девушек где-нибудь на Мартинике, казалось, Артур представлял себя прямо в ней. Неожиданно, продолжая блаженно пялиться на понравившуюся фотографию, Артур задумчиво добавил:
— …не знаю… в смысле не помню… может быть, и думал…
— А мне почему-то кажется, что хотя бы раз, но абсолютно каждый человек… каждый… на миг, да задумывался об этом… — обрадовался Сергей долгожданному ответу, — о мести!
— О мести… — задумчиво произнес Могилевский, продолжая мечтать о Карибах.
— Ну, да… — сказал Сергей, поднимая глаза на полуголых фотомоделей. — О мести… Но, о мести не какими-то бытовыми, дурашливо-драчливыми способами и методами, вроде… подложить канцелярскую кнопку на стул, приклеить к полу личного шкафчика рабочую обувь, сжечь свежую прессу во враждебном почтовом ящике, засунуть спичку в личинку замка… ну, или что-то подобное. Я говорю о мести жестокой, пусть даже и не кровавой, но с лишением другого человека… а яснее выражаясь, — врага, жизни… Врага, я подчеркиваю!
— Убить, что ли? — сообразил Могилевский.
— Слушай, ты такой тугодум, сегодня! Ты что, уже набухался в дымину?.. Да, убить!.. Лишить жизни!.. Я говорю о мести — холодной и расчетливой… с холодным сердцем и расчетливым умом!
— Чёрт, — чертыхнулся Артур, — твоя тема кайф ломает! Чё, ты, грузишься этим?
— Да так… — успокоился Сергей, — фильм один посмотрел… — соврал он.
— А-а… — словно угасая, простонал Могилевский.
— А-а… — смело и беззлобно передразнил Сергей Могилевского, перед которым, в действительности, робел и которого стеснялся; если бы не текила. — Ты вообще меня слушаешь, а?
— Да-а… да… — простонал Могилевский, прикрывая глаза. — Месть… блюдо, которое подают холодным.
— Ты и так уже холодный! — буркнул недовольный Сергей. — Еще мне кажется, рассматривать месть в аспекте блюда, однозначно нельзя. — Предположил Сергей. — Холодным оно подается… или горячим, ведь многие склонны думать, что оно вредно. Но попробовать задумываются все…
— По случаю! — вставил Артур. — По случаю задумываются… по случаю — пробуют.
— По случаю… — повторил Сергей, — наверное… — По случаю или не по случаю — сейчас не важно; важно то, что делают это совсем не с тем, чтобы разобраться, вроде: «Да-а! Холодные закуски… совсем не то же самое, что еда всухомятку!» Кажется, как и во все времена, месть обладает большой властью над людьми… она, как любовь, способна на безрассудство, заставляющее людей совершать немыслимые необдуманные поступки, за которые… подчас бывает, как минимум, стыдно.
— Я бы сейчас… какой-нибудь крошке… «замстил» бы! По полной! — блаженно заулыбался Могилевский.
— Тьфу, на тебя! — сплюнул Сергей, поняв, что его собеседник, «тот самый VIP-клиент», как назвала Могилевского девушка-менеджер, что-то объясняя охране на «фэйс-контроле» клуба, абсолютно его не слышит.
— Ты, живешь в жестоком мире, дружок!
— Я бесконечно это слышу! — отреагировал Сергей на слова собеседника. — «Мир жесток, парень… Привыкай!» — с киношной харизмой обыграл Сергей слова Артура. — Последний раз я это слышал это, когда лежал на бетонном полу школы, с разбитым лицом…
— Да, мир жесток… — простонал Могилевский, прикрывая глаза. — Мир беспощаден…
— Сейчас все жестокое: мир, жизнь, война, общество, устои. Жестокое время, жестокая страна… жестокие люди, а я говорю тебе о таком антисоциальном явлении, как месть и самосуд… Как мне кажется, именно по причине не работоспособности и излишней снисходительности судебной власти, люди, идут вершить свой собственный суд, при этом являясь для сограждан героями! Люди перестали верить, что суд может вынести справедливое наказание. — Сергей намеренно дразнил Артура.
Полгода назад, Артур Могилевский избежал уголовного наказания, в отношение его было заведено уголовное дело за нарушение правил безопасности дорожного движения, управление транспортным средством, повлекшее гибель нескольких лиц. Но сейчас Артур лежал на диване и спокойно рассуждал о мести, рассуждал с каким-то глубочайшим равнодушием, видимо, уже позабыв об аварии, и о том, что в тоже период сам подвергся мести со стороны родственников погибших людей, а может быть, сознательно скрывал данный случай. Правда, для Могилевского тогда все прошло без последствий и какого-либо урона. Месть была неуклюжая, нерасчетливая… так, от отчаяния.
Главным героем произведения является молодой офицер-сапер, выполняющий задачи разминирования в Чечне, в Грозном, после его второго штурма. В ходе выполнения ежедневных боевых задач, он понимает, что многие вещи в действительности имеют совершенно иное значение. Ломается та матрица жизни, в которой казалось, все было устоявшимся и незыблемым, и которой он, в общем-то, как и все другие люди, окутывал свою жизнь. Те предрассудки, которые уже прочно въелись в его жизнь, вдруг стали незаметными, а действия и мысли свелись к простейшим схемам и реакциям.
Как найти свою Шамбалу?.. Эта книга – роман-размышление о смысле жизни и пособие для тех, кто хочет обрести внутри себя мир добра и любви. В историю швейцарского бизнесмена Штефана, приехавшего в Россию, гармонично вплетается повествование о деде Штефана, Георге, который в свое время покинул Германию и нашел новую родину на Алтае. В жизни героев романа происходят пугающие события, которые в то же время вынуждают их посмотреть на окружающий мир по-новому и переосмыслить библейскую мудрость-притчу о «тесных и широких вратах».
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.