Убить Ленина - [66]

– Прекрасно, как будто заново родился! – с энтузиазмом ответил Лебедев.

– Больше никого не видите, ни с кем не разговариваете из потустороннего мира? – продолжал врач расспрашивать.

– Теперь всё нормально, благодаря вашей помощи, – вежливо ответил Эрнст.

Он не позволит больше себя так мучать! Но для этого ему теперь предстоит скрывать своего Ленина. Что ж, вождь научил его мысленно общаться с ним, а видеть его всё равно никто кроме Эрнста не мог. Этот урок он усвоил чётко, иначе снова 220 вольт в виски. При одной мысли об этом Эрнста пробивал холодный пот.

Врач молчал. Он испытующе смотрел на Эрнста и, казалось, не мог ответить на свой единственный вопрос – говорит Эрнст правду или хитрит. За годы работы среди подобного контингента Володин убедился в хитрости и изворотливости некоторых из своих пациентов. Но внешность Эрнста производила на него благоприятное впечатление, и Володин успокоился на его счёт. В конце концов, ведь не уголовник же был Эрнст – юноша из интеллигентной семьи – теперь Володин был знаком с его матерью.

– Я разговаривал с вашей матерью Кирой Карловной, она просила, чтобы я отпустил вас на похороны отца, – нарушив молчание произнёс Володин.

– И какое вы приняли решение? Вы меня отпустите? – заволновался Эрнст.

– Учитывая ваше хорошее поведение – да! Но только в сопровождении санитара, само собой разумеется, – сказал врач и снова замолчал.

– У меня к вам один вопрос, – неуверенно начал Эрнст.

– Я вас слушаю.

– Когда я смогу рассчитывать на освобождение? Ведь я прошёл курс лечения?

– Вы прошли только его начальную стадию. Теперь вам предстоит пройти курс медикаментозной коррекции. Кроме того, мы понаблюдаем вас до следующей комиссии. Мы должны быть уверены, что вы больше не станете представлять для общества опасность и избавитесь от своих навязчивых идей.

– Да, но я уже в полном порядке.

– В этом мы должны ещё убедиться через наблюдение за вами, – жёстко произнёс врач. Ему не нравилась подобная настырность.

– А как часто бывают комиссии?

– Раз в каждые полгода, у вас ещё почти полгода времени, – уже мягче произнёс Володин. Он увидел, как при этих словах голова Эрнста поникла.

«Ещё пять месяцев сидеть за решёткой, а потом моё дело только рассмотрят», – думал Лебедев.

Нет! Он должен будет что-то придумать. Тут ему вспомнились слова Михася о том, что Володин берёт. Неожиданный план тут же выстроился в его голове в линию. Ему необходимо будет для начала поговорить с матерью, вместе они что-нибудь придумают, где взять денег на выкуп за Эрнста.

– А когда вы меня отпустите на похороны отца? – спросил Эрнст выйдя из своих раздумий.

– Уже завтра в девять утра, – ответил Володин.

– Хорошо, тогда у меня к вам больше нет вопросов, – произнёс Эрнст и поднялся со своего места.

Володин ободряюще улыбнулся ему и пожал руку.

– Желаю вам скорейшего выздоровления! – произнёс он напоследок, и Эрнст покинул его кабинет.

5

На следующий день после завтрака к Эрнсту в палату вошёл санитар и пригласил его собираться на похороны своего отца. По этому случаю Эрнсту выдали его гражданскую одежду. Но на улице уже стояли холода и вот-вот готов был пойти первый снег. Ничего тёплого у Эрнста не было и ему пришлось взять больничную фуфайку. Он скривился, для него была недопустима мысль выглядеть на похоронах собственного отца как последний бомж – ведь там должны были собраться все его товарищи и сослуживцы, многие из них знали Эрнста с детских лет. Но ничего приличного на складе не было, и Эрнст настоял на том, чтобы хотя бы фуфайку ему выдали новую по этому случаю. Медсестра пошла ему навстречу, и Эрнст получил что хотел – новый стёганный ватник почти своего размера. Когда с гардеробом было покончено санитар вышел вместе с Лебедевым к своей машине.

«Слава богу повезут хоть не на скорой!» – облегчённо вздохнул Эрнст и занял место на переднем сидении машины. Санитар занял место за рулём, и они медленно тронулись.

В дороге Эрнст всё время молчал. Он думал о том, как посмотрят на него сослуживцы отца, не исключено, что они догадаются, что Эрнст находится в заключении. Лебедеву стало немного стыдно. Но потом он решил не думать об этом, а сосредоточиться на главном – прощании с отцом.

Виктор Романович должен был быть похоронен на кладбище Спасского монастыря сразу же после отпевания в соборе. Так он хотел когда-то, и Кира Карловна решила исполнить его последнюю волю. После почти часа пути наш герой добрался до стен Спасского монастыря, где должна была состояться траурная церемония. Санитар припарковал свои «Жигули» среди солидных иномарок, во множестве присутствовавших здесь, и они с Эрнстом вылезли на свежий воздух. Стоял лёгкий морозец, и Эрнст после тепла салона немного поёжился. Он плотнее закутался в свой ватник и медленно двинулся к часовне монастыря. То, что его отец перед смертью увлёкся религией, Эрнст воспринимал со снисхождением – в конце концов это было сейчас просто модно, и он понимал своего отца, который всегда стремился следовать капризам светской моды. Не обошло это и его похороны. Эрнст медленно шёл по широкой дорожке к часовне монастыря, за ним в полуметре от него следовал санитар.